76 
"И насколько большой ущерб?", – спросила я. Позиции папы немного улучшились, когда Майкл сделал пожертвование.
Но по опросам, Рене всё ещё лидировал.
"Нет", – сказал папа. Его голос звучал странно. – "Миа, ты не поняла Её кампания по поддержке меня. А не против меня".
"Что?", – спросила я его, затаив дыхание. – "Что ты сейчас сказал?"
"Всё верно", – сказал папа. – "Я просто подумал, что ты должна знать. Я отправил тебе ссылку по электронной почте. Я очень мило. Я не могу представить, как она это сделала. Ты же говорила, что она продвигает своё шоу в Корее? Я думаю, что у неё там есть люди, которые соединяли это всё…"
"Папа", – сказала я, чувствуя, что мне плохо. – "Мне пора идти…"
Я повесила трубку, и сразу начала проверять электронную почту. Прокручивая все сообщения от бабушкиного истеричного Что я одену на выпускной бал и на следующий день на вручение аттестатов (как будто это имеет значение), я нашла сообщение от папы и сразу нажала на него. Началось воспроизведение.
Он был прав. Это было очень мило. Это был клип на 60 секунд со всеми знаменитостями на моей вечеринке – Клинтоны, Обама, Бэкхемы, Опра, Брэд и Анджелина, Мадонна, Боно и остальные – и все говорят приятные, прекрасные вещи о моём отце, о том, что он в прошлом сделал для Дженовии, и как избиратели Дженовии должны его поддерживать. Между краткими рассказами звёзд были вставлены прекрасные снимки Дженовии (которые, я думаю, Лили сделала во время её путешествия туда со мной), а именно, сверкающие заливы, зелёные скалы, белоснежные пляжи, и дворец, всё это выглядит нетронутым туристами.
В конце ролика говорится: "Сохраним историческое великолепие Дженовии. Голосуйте за принца Филиппа".
К тому времени, когда музыка – а это была баллада, написанная Майклом во время существования группы Скиннер Бокс – закончилась, я была вся в слезах.
"О Господи, ребята", – сказала я. – "Вы должны это видеть".
Затем я передала телефон по кругу и всем показала это. Вскоре, почти весь стол был в слезах. Ну, за исключением Джей Пи, который ещё не вернулся, и Бориса, который не так эмоционален.
"Почему она это сделала?", – спросила Тина.
"Она всегда старалась быть крутой", – сказала Шамика. – "Помнишь?"
"Я должна её найти", – сказала я, всё ещё плача.
"Найти кого?", – спросил Джей Пи. Он наконец-то вернулся после переговоров с Шоном Пенном.
"Лили", – сказала я. – "Посмотри, что она сделала". Я дала ему мой телефон, чтобы он увидел её ролик. Он посмотрел и нахмурился.
"Ну что ж", – сказал он, когда ролик закончился. – "Это было… мило".
"Мило? Это удивительно!", – сказала я. – "Я должна её поблагодарить".
"Я не думаю, что ты должна это делать", – сказал Джей Пи. – "Она обязана тебе. После того, как она сделала тот сайт о тебе. Помнишь?"
"Это было давно", – сказала я.
"Да", – сказал он. – "Пусть так. Я всё же посоветовал бы тебе остерегаться её. Она же Московитц".
"Что ты имеешь в виду?", – спросила я. Джей Пи пожал плечами: "Ну, Миа, ты должна знать. Ты должна понимать, что Лили чего-то хочет в ответ на свою очевидную щедрость. Как и Майкл, не так ли?"
Я смотрела на него в полном шоке.
С другой стороны, может быть, я не должна так удивляться. Ведь он говорил о Майкле, о парне, который разбил моё сердце на много маленьких кусочков… которые Джей Пи помогает мне снова собрать.
До того, как я успела что-нибудь сказать, Борис сказал: "Смешно, что я этого не заметил. Майкл предложил мне жить с ним в следующем семестре".
Это заставило нас всех повернуть к нему голову, как будто он был счётчиком стоянки, который волшебным образом начал разговаривать.
Тина была первой, кто очнулся.
"ЧТО?", – спросила она у своего парня. – "Ты будешь жить с Майклом Московитцем в следующем семестре?"
"Да", – сказал Борис, удивляясь тому, что она не знала. – "Я забыл во время зарегистрироваться в Джулиарде, и у них кончились все одноместные комнаты, а я не собираюсь жить с соседом по комнате. Так что Майкл сказал, что я могу жить с ним в одной комнате, пока не подойдёт моя очередь в списке ожидающих одноместной комнаты. Он получил в своё распоряжение чердак на Спринг Стрит. Он просто огромный".
Я посмотрела на Тину. Её глаза были больше, чем когда-либо. Я не понимала, было ли это гневом или недоумением.
76 
