21 
— Тогда, наверное, мне в бане не понравится. Я и летнюю жару иногда с трудом переношу, а в бане-то температура, наверное, еще выше?
— Выше-то выше, только насчет бани я бы тебе советовал не зарекаться. Вот попробуешь раз-другой, тогда и скажешь. А сегодня я температуру высокую гнать не буду, девяноста нам с тобой вполне хватит, так что не бойся раньше времени.
— А веники — это больно?
— Вот насмешила, девонька! Это кто ж тебе такую чушь сказал-то? Веники — они для массажа, чтобы кровь застоявшуюся разогнать, мышцы разогреть. Нет, есть, конечно, любители, которым дубового или березового веничка мало, те можжевеловыми вениками разминаются. Пробовал я их, ничего особенного. Чуть покалывают, не без этого, но в целом очень даже приятно.
— А у вас эти самые можжевеловые веники есть?
— Нет, закончились. А в этом году я что-то не стал их заготавливать. Березовых навязал, дубовых навязал, и хватит. А что, боишься, что буду тебя можжевельником истязать?
— Да нет, я просто так спросила.
— Ты как сама-то, не устала? Может, остановимся? А то вон, бледненькая какая. Давай, садись на пенек, отдохнешь минут пять, и снова пойдем.
— У меня голова закружилась. Боюсь, не дойду.
— Ерунда, сейчас пройдет. Главное в нашем деле что? Правильно, не раскисать. Так что нос повыше, девонька! Пробьемся! Ты-то вот еще ничего, а то у меня случай был — привезли одного иностранца, немца на охоту. Посмотрел я на него, а у него одежка городская, а кроссовочки вообще ни к черту. Ну, я его в кладовку и отвел, на сапоги показываю — надевай, мол. Ну, он напялил на себя чего-то, пошли на охоту. Идем — полчаса идем, час идем, — замечаю: что-то мой немец хромает, да с каждым шагом все сильнее и сильнее. Тут я глянул — мамочки святы! Так он на себя два левых сапога напялил из разных пар! У меня-то в кладовке их штук пять стоит на всякий случай. Я ему на ноги показываю, мол, ошибочка вышла, а он как увидел, так и начал смеяться. Чего-то лепечет, я так понял, объяснял, что вчера застолье было сильно крепкое, вот у него с утра в голове все помутилось. Ну, что делать: отправились обратно. Куда ж ему такому охотиться!
Так, останавливаясь каждые три-четыре минуты на отдых, под шутки-прибаутки Фомича они добрались до его дома. Этот короткий переход забрал у Кристины последние силы, и она еле-еле доковыляла до места. Даже лес вокруг потерял для нее половину очарования: не до красот окружающего мира, когда перед глазами все плывет, дышать полной грудью не удается из-за заложенного носа, да еще и ноги норовят предательски подкоситься в коленках.
— Так, потерпи еще полминутки, сейчас вас знакомить буду. Тебе здесь еще жить, так что он тебя должен знать и запомнить.
— Кто?
— Иртыш. Пес мой. Стой спокойно, не бойся, он тебя обнюхает и признает.
Прежде чем Кристина успела еще что-либо спросить, Фомич коротко свистнул, и откуда-то из зарослей перед ними возник давешний призрак: пес, подозрительно напоминающий собой крупного и холеного волка. Шерсть собаки лоснилась, но имела не серый волчий оттенок, а скорее палево-бежевый, как у лайки. Пес уселся перед Кристиной, когда Фомич сказал ему «знакомься», Иртыш беззастенчиво обнюхал Кристину, коротко ткнулся черным влажным носом в ее ладонь и сел обратно. Фомич приказал «гуляй», и собака вновь исчезла в лесу, словно ее и не было.
— Вот это зверь! А это не волк случаем? Мне кажется, что очень похоже. Правда, я живого волка только в зоопарке видела, поэтому могу и ошибаться.
— Его отец волк. А мать — лайка, от прежнего лесника мне вместе со всем хозяйством отошла. Хорошая была сука, выдрессированная, хотя, надо сказать, меня она не сразу приняла. Долго присматривалась, изучала. Видимо, сильно к покойному хозяину была привязана. Настоящая собачья любовь — это на всю жизнь. Некоторые так тоскуют, что сами через месяц-другой подыхают, вот как бывает! Ну вот, изучала она меня, изучала, а потом как-то раз подошла, я как раз сидел на веранде, картошку чистил, и голову на колени положила. Вот, мол, она я, делай со мною все, что хочешь. Так и поладили. Она потом в половодье утонула — за норкой погналась, в полынью попала и не выбралась. Я тогда сильно переживал — как верного друга потерял.
— А Иртыш откуда взялся?
— Я давно хотел себе собаку с примесью волчьей крови, но сама понимаешь: такую найти — это редкость. А тут лайка моя потекла, скулит, бедная. И аккурат волчий вой в лесу раздался. Я ее и отпустил. Суки, они в этом плане понадежнее кобелей будут, сколько бы ни гуляли, обязательно домой возвращаются. Так и вышло. Через два дня вернулась она ко мне, а в положенный срок разродилась. Я себе самого крепкого щенка выбрал и начал воспитывать.
21 
