138 
– Но – что? – спросил вдруг он, и в голосе его прозвучали вызов и легкая обида. – Мне кажется, в твоем ответе содержалось некоторое «но».
– Объятия, поцелуи, секс. Может быть, кроме этого, ничего больше нет, – сказала она, не убирая руки с его волос. Приподнявшись на локте, Келли откинула голову, чтобы взглянуть на него, и увидела в его глазах нетерпение и протест. И все же тихим голосом она договорила: – Может быть, больше этого мы так ничего и не узнали.
– Говори за себя. – Мягким движением Сэм перевернул ее на спину и лег так, чтобы касаться ее. – Что до меня, то я не отрицаю, что люблю твое тело. Люблю твои груди. – Он прикоснулся к ее груди. – Люблю, когда твои длинные ноги обвиваются вокруг меня. – Он провел рукой по ее бедру. Мне стоит только взглянуть на тебя, и я начинаю тебя хотеть. Но слушай меня внимательно – женщину, которая заключена в этой прекрасной оболочке, я люблю больше.
Он говорил тихо, но страстная уверенность проглядывала в его глазах, голосе, в выражении лица.
– Почему ты так уверен? – удивилась Келли.
Осторожным движением он разгладил пальцем морщинку между ее бровей и улыбнулся невеселой улыбкой.
– Почему ты так не уверена?
– Очень просто. Видишь ли, Сэм, в последнюю неделю вся моя жизнь перевернулась. Я не знаю, что будет с моей работой, с моей карьерой, наконец. – Она погладила его подбородок – ей нравилось, что он был такой твердый, решительный, говоривший о силе его характера. – Может быть, меня привлекла в тебе лишь твоя надежность, Сэм. А если это так, то долго это не продлится. Мне надо разобраться во всем этом.
– Разобраться и отбросить прочь. – Найдя ее руку, он, пристально глядя ей в глаза, поцеловал ее ладонь. – Скажи хотя бы, что думаешь обо мне.
– Отрицать это было бы невозможно. – Келли улыбнулась, остро чувствуя прикосновение его тела.
– Хорошо. Но мне надо сказать тебе и еще кое-что.
– Что же именно?
– Я хочу, чтобы у меня были дети, хочу убедиться, смогу ли я воспитать их лучше, чем воспитали меня мои родители. И я хочу, чтобы родила мне этих детей ты. Хочу, чтобы ты всегда была в моей жизни. А сам хочу быть в твоей, так что потрудись, черт возьми, освободить в ней место для меня! – Его брови изогнулись в ласковой угрозе.
Келли вздрогнула.
– Ты меня пугаешь! Он поцеловал ее в губы.
– Значит, испугались мы оба. Потому что я тоже боюсь тебя. – Он отодвинулся от нее и выбрался из постели, бронзовый, мускулистый, широкоплечий.
– Ведь ты это не всерьез говоришь, правда? – Келли приподнялась на локте, внимательно глядя на Сэма.
Одежда их, все еще влажная, валялась на полу. Сэм подобрал вещи и покосился на Келли.
– Конечно, всерьез! Никогда раньше я не разрешал себе так привязываться к кому-либо. Не разрешал себе любить. Когда нет любви, нет и боли. Когда не ждешь слишком многого и не желаешь слишком много, меньше и разочарований. Целее будешь. – Он помолчал, выдержал ее взгляд. – Может быть, ты и я в этом схожи. Я знаю, что не собирался привязываться к тебе. Когда я находился с тобой рядом, я сопротивлялся этому изо всех сил. Я так старался не привязаться к тебе, что влюбился… и дал тебе власть надо мной, власть причинять мне боль. – И, помолчав еще немного, он добавил: – Но прошу тебя, не будь жестокой.
Келли не смогла ответить ему улыбкой. Слишком огорошена она была тем, как он неожиданно обнажил перед ней свои чувства, свою уязвимость. Уязвимый Сэм Ратледж – какое нелепое сочетание слов. И тем не менее сочетание это грело ей душу, словно бы даже успокаивало.
Отнеся в ванную мокрую одежду, Сэм задержался там, удивленный обилием флаконов и тюбиков со всякими туалетными принадлежностями, выставленными в ряд на столике возле фаянсовой раковины. Грим, кисточки, лак для волос, гребни, лосьоны – чего тут только не было. Может быть, его бывшая жена тоже расставляла это все в их ванной, но Сэм что-то не помнил, чтобы он обращал на это внимание. Он взял в руки баночку с кольдкремом, приоткрыл крышку и понюхал. Пахло Келли – свежей, шелковистой, сексуальной.
Капля воды с мокрой одежды в руках потекла по его бедру. Сэм поскорее бросил одежду в таз. Миссис Варгас может утром думать все, что ей угодно. В кипе мокрой одежды он разглядел порванное кружево и улыбнулся. Что бы ни пришло в голову миссис Варгас, подозрения ее будут недалеки от истины. Сдернув с вешалки полотенце, он вернулся к Келли.
На следующее утро, когда в дом, чтобы допросить ее, заявились Олли Зелински и лейтенант, возглавлявший группу по поимке ее отца, Келли не удивилась. Предчувствуя это, она подробно записала все события прошлого вечера, опустив только чисто личные Детали, касавшиеся смерти мамы. Она закончила писать как раз перед тем, как Сэм вернулся, чтобы выпить с ней кофе.
138 
