Последние отзывы

  42  

Правда, в их случае Джульетта сама пришла к Ромео, усмехнулась про себя Паула, тихо шагая по дорожкам, проложенным среди роз. Но это не имело значения. Она была благодарна Альберту, что он назначил ей свидание в таком восхитительном месте, где все вокруг цветет и благоухает.

Увидев ее, Альберт вышел ей навстречу из беседки, увитой плетистыми розами. Когда она подошла, он, ни слова не говоря, порывисто заключил ее в объятия и поцеловал горячим, страстным поцелуем, от которого кости Паулы превратились в желе. Она вся таяла, и, казалось, еще немного – и от нее не останется ничего, кроме маленькой лужицы у его ног.

– Идем в беседку, – хрипло пробормотал Альберт, оторвавшись от ее губ.

Он взял ее за руку, и они вместе вошли в уютную шестиугольную беседку, густо увитую розами. Он повернул Паулу к себе, обнял одной рукой за талию, а другой откинул в сторону ее шелковистые волосы, обнажая шею. Паула тихонько застонала, когда его губы коснулись шеи и заскользили по направлению к уху, в то время как руки стали двигаться вверх. Его ласкающий язык посылал горячие импульсы по всему телу Паулы. Ослабев, она откинулась назад, прижимаясь к нему, и почувствовала явное доказательство его страсти.

– Бог мой, Паула, прошло всего несколько дней, а кажется – целая вечность. Я не мог ничего делать, ни о чем думать, кроме тебя.

То, что Паула прочла в его глазах, рассеяло ее сомнения относительно глубины своих и его чувств. Точнее, его, потому что в своих она уже давно не сомневалась. Она не сделала ни единого движения, чтобы остановить Альберта, когда его руки скользнули под ее льняной блузон, который она надела на встречу с ним. Когда он снял его, сердце у нее бешено заколотилось.

– Посмотри на меня! – велел он.

Паула подняла глаза и судорожно вздохнула. В его напряженном взгляде горел серебристый огонь.

Он положил ее руку себе на грудь и попросил:

– Расстегни мою рубашку.

Длинные густые ресницы отбрасывали тени на пылающие щеки Паулы, когда она дрожащими непослушными пальцами выполняла требование возлюбленного. Ее ощущения представляли собой смесь нетерпеливого ожидания, возбуждения и радости. Все было, как и в первый раз. И все же немного иначе. Паула видела, что ее медлительность еще больше возбуждает Альберта. Он нетерпеливо расстегнул ее кружевной бюстгальтер.

– Прикоснись ко мне, – хрипло попросил он.

Паулу уже не нужно было просить. Движимая любовью и желанием, она провела рукой по русым волосам, кажущимся в темноте почти черными, потом погладила лицо, шею, затем спустилась на грудь и наклонилась вперед, целуя его сильное тело. Он вздрогнул от прикосновения ее губ и, проведя рукой по ее мягким шелковистым волосам, повернул ее лицо к себе. Некоторое время он просто смотрел на нее полным желания взглядом, а потом склонил к ней свое лицо.

Его губы были сначала теплыми и потрясающе нежными, а затем стали жесткими и требовательными, сводя Паулу с ума. Она изогнулась, гладя его обнаженную грудь. Альберт заглянул в озера ее глаз и увидел там отражение своего желания.

– Боже мой, как я тебя хочу!

Его губы впились в рот Паулы, язык, лаская, проникал все глубже и глубже, по всему ее телу побежали огненные волны.

Паула застонала, теснее прижимаясь к нему, и его руки заскользили по ее груди и спине, затем ниже, прижимая ее бедра к своим.

Весь мир опрокинулся, когда он подхватил ее на руки и отнес в глубь беседки на скамейку, которая оказалась довольно широкой и неожиданно мягкой. Его губы не отрывались от нее, в то время как он накрыл ее своим телом. Затем он начал ласкать ее обнаженную грудь, пока соски совсем не затвердели и она не застонала от наслаждения. Он жадно припал к ее губам, а его опытные руки исследовали и ласкали ее тело. Все ощущения Паулы смешались, и из них родилось что-то новое, еще более напряженное и восхитительное, чем в первый раз, наполняя желанием каждую клеточку ее дрожащего тела. Оно поднялось в ней, дикое и неистовое, готовя ее принять любимого.

– Альберт, пожалуйста, пожалуйста… – горячо зашептала она.

Сгорая в огне страсти, Паула подняла свои бедра навстречу ему и привлекла к себе, обвив руками его широкие сильные плечи. Он одним сильным движением полностью погрузился в нее, а затем начал двигаться с мучительной медлительностью.

– Господи боже мой, Паула, любимая… целая вечность… – бессвязно бормотал он, постепенно наращивая темп до тех пор, пока все внутри нее не взорвалось в ослепительном экстазе. Альберт крепко прижался к ней, содрогнулся и полетел в дикое и сладкое забвение.

  42