38 
Джефри довел ее до подъезда дома. Вначале Мардж сопротивлялась его заботе, но Джефри не отступил.
— Еще не хватало, чтобы ты посреди дороги шлепнулась, — ворчливо сказал он. — Нет уж, я тебя до дома доставлю, чтобы вины за собой не чувствовать.
— Да какая твоя вина! — махнула рукой Мардж.
Они молча дошли до подъезда.
— Вот тут я и живу, — сказала Мардж. — Прости, в гости не приглашаю. Сам понимаешь, не до этого мне.
— А я бы не пошел к тебе в гости, — глядя в сторону, ответил Джефри. — Правило у меня такое — с клиентами никаких отношений, кроме деловых.
— Вот и прекрасно. — По губам Мардж проскользнула печальная улыбка. — Значит, никто из нас не в обиде.
— Да, — согласился Джефри.
Они постояли некоторое время в молчании, не зная, что сказать. Первым не выдержал Джефри:
— Ну я пойду. Будут новые сведения — позвоню.
— Буду ждать.
Да, Мардж не оставалось ничего другого, как ждать. Вначале она хотела вообще отказаться от услуг Джефри. Но потом, подумав, решила, что в сложившейся ситуации ей просто необходимо встретиться с Артуро. Ведь сейчас на исчезновение его можно взглянуть совершенно с другой точки зрения.
Страшно представить, что он мог о ней подумать. И что она охотница за одноразовым сексом, и что ей абсолютно наплевать на его чувства. Какой нормальный мужчина захочет иметь дело с извращенкой, по доброй воле приезжающей в дом свиданий?
Когда они встретятся с Артуро (а они обязательно встретятся — Мардж почему-то верила в профессиональные способности Джефри Уайта), первым делом она ему все объяснит, все расскажет, как было на самом деле, и он, конечно, все поймет и, хлопнув себя по лбу ладонью, воскликнет: «Прости меня, моя богиня! Как же я мог подумать о тебе плохо?!». И она его простит. И будут они жить вместе долго и счастливо.
Мардж так ясно представила себе эту картинку, что на душе у нее стало спокойно и приятно. Такому умиротворенному состоянию сопутствовало и то, что Мардж сидела в ванне, спрятавшись по самый подбородок в пушистую, пахнущую персиками пену. Мардж прикрыла глаза. В голове бродили картинки недавнего прошлого и скорого будущего. Главными действующими лицами в них были конечно же она и Артуро.
Она представила, как рука Артура, сильная, но нежная, дотронулась до ее соска, спустилась по груди вниз, прошла по животу и скользнула между ногами. Мардж так ясно и четко, почти реально ощутила его ласки, что даже застонала от блаженства. Ей хотелось, чтобы он не останавливался, ее бедра приподнялись со дна ванны, губы приоткрылись, готовые принять поцелуй любимого мужчины, дыхание участилось. Мардж казалось, что еще мгновение, и тело ее сотрясется в сладостном экстазе. Но… тут зазвонил телефон, и наваждение схлынуло.
От неожиданности Мардж вздрогнула и открыла глаза. Она одна, в собственной квартире, вернее в остывающей ванне, а рядом надрывается лежащий на тумбочке телефон. Даже не взглянув на номер, она поднесла трубку к уху.
— Мардж, это я, — услышала она голос Роуз и поморщилась.
Говорить со своим литературным агентом у Мардж не было никакого желания. Во-первых, она злилась, что Роуз, называясь подругой, так некрасиво с ней поступила. А во-вторых, ей было стыдно за то, что работа над романом продвигается медленно. Этот коктейль из двух не связанных между собой, но одинаково неприятных вещей заставил Мардж подумать: «Лучше бы ты не звонила». Но, несмотря на раздражение, Мардж, собрав силы, сказала вполне милым, как она надеялась, голосом:
— Слушаю.
Роуз Вальмонт, наоборот, никакими угрызениями совести в отношении Мардж не страдала:
— Я не собираюсь перед тобой оправдываться. — Ее голос звучал как всегда уверенно и четко. — Я поступила, как считала, правильно. И я совершенно не виновата, что ты оказалась такой доверчивой и, прости меня, глупой. Неужели ты сама не догадалась, что собой представляет отель «У Бонни»? И не нашла ничего лучше, как по-настоящему влюбиться в какого-то проходимца? Я была о тебе лучшего мнения, Мардж.
Существуют люди, которые во всех ситуациях считают виноватыми не себя, а других. Они предпочитают обвинять, чем оправдываться. Вот именно к таким людям относилась Роуз, и Мардж знала об этом. Обычно она отвечала на нападки Роуз молчанием или сводила все к шутке, но сегодня она не выдержала:
— Всему есть предел, Роуз, — тоже уверенно и тоже четко произнесла она. — Я не хочу, чтобы ты меня называла глупой, а Артуро — проходимцем.
38 
