3 
Она очнулась, когда Фил прокричал:
— Натали, ответь же что-нибудь!
— Я завязываю с модельным бизнесом! — выпалила она. — Завязываю, понимаешь? Мне все надоело, я сыта по горло обезьяньими кривляньями!
— Кривляньями? — переспросил Фил ошарашенно. — Мне казалось, ты работаешь с удовольствием…
— Мне тоже так казалось, — сказала Натали, внезапно приходя к выводу, что крутиться перед фотографом в нелепых нарядах, строя из себя то пай-девочку, то женщину-вамп, и в самом деле последнее занятие. — Казалось до сегодняшнего дня.
— А как же контракт с «Фэшн клаб»? Ты обещала, что подпишешь его завтра.
— Я передумала, — ответила Натали решительно. — Скажи им, что я заболела, уехала, умерла, в конце концов.
— Да что с тобой такое?
— Ничего, — ответила она устало.
У Натали начали ныть руки и ноги, голова словно налилась свинцом, веки отяжелели, глаза резало. Зажигательная мелодия, доносящаяся из соседнего дома, навевала тоску. Для нее веселье и жизнерадостность остались в прошлом. Утешало лишь мерное покачивание в кресле да вид из окна — зеленые листья, позолоченные вечерним солнцем. Казалось, они тоже грустят, кем-то покинутые, кого-то недолюбившие.
— Я серьезно говорю, Фил, — продолжила Натали. — Я больше не приеду, не рассчитывайте на меня.
— Ты пожалеешь об этом, помяни мое слово. — Фил понял, что настроена его собеседница решительно, и занервничал. Владелец агентства француз Жан Дюпре терпеть не мог расставаться с талантливыми девушками, пытался удержать их у себя любыми способами. Натали только начинала карьеру модели, но вполне удачно. Дюпре и его фотографы пророчили ей огромный успех. — Наше агентство одно из лучших в Сиэтле, мы сделали бы тебе имя, помогли бы добиться известности, стать одной из самых…
— Фил, умоляю, — перебила его Натали. Разговор уже казался ей невыносимым, и, чтобы прервать его, она была готова пойти даже на откровенную грубость. — Я приняла решение, оно окончательное. Не трать время на напрасные уговоры.
— Подожди, Натали, послушай…
— Всего хорошего!
Натали положила трубку, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. О Филе и агентстве она забыла мгновенно. Все ее мысли и чувства вновь закружили вокруг Джеймса, и боль в груди усилилась настолько, что стало тяжело дышать. Еще и еще раз прокрутив в голове события прошедших недель, она вдруг пришла к выводу, что сама во всем виновата. В последний месяц слишком много времени уделяла работе и совсем не думала о том, что может потерять любимого.
За окном уже сгустились фиолетовые сумерки, когда, измученная раскаянием и самобичеванием, она вновь схватила телефонную трубку, внезапно решив, что должна сейчас же позвонить Джеймсу и признаться в своей вине. Эта мысль показалась ей настолько замечательной, что, торопливо набирая номер, она улыбалась во весь рот. С надеждой к ней как будто вернулась жизнь.
Джеймс не отвечал довольно Долго. После четвертого длинного гудка улыбка медленно сползла с губ Натали, а рука, которой она сжимала трубку, повлажнела от напряжения. Джеймс снимал квартиру на окраине Сиэтла, но в последние несколько месяцев жил в основном у Натали, дома почти не появлялся. Натали уже подумала, что он, возможно, поехал навестить родителей и там остался на ночь, когда в трубке загрохотала музыка.
— Эй, ребята, сделайте потише! — крикнул Джеймс, перекрикивая гитары и ударные. — Алло?
Натали так разволновалась, что в первое мгновение забыла, зачем звонит.
— Алло? — повторил Джеймс громче.
— Это я, — пробормотала она, совладав со смущением. — Послушай, мне кажется… нам надо встретиться и еще раз все обсудить. Быть может, это я…
— Джеймс! — прозвучал в трубке повелительно-капризный женский голос. — Твоя очередь, куда ты ушел?
— Он испугался, что продует и будет вынужден с тобой целоваться! — звонко и развязно ответила другая девица.
— Джемми! — Натали сразу узнала голос Бобби, лучшего друга Джеймса. Тот был явно навеселе. — Кому ты понадобился, черт возьми?! Девочки нервничают!
— Сейчас, — буркнул Джеймс. — Поиграйте пока без меня.
Рука Натали превратилась в лед. Мысли в голове застыли, будто на них дохнули морозом.
Шум, музыка и гул голосов в трубке зазвучали тише. По-видимому, Джеймс взял телефон и ушел подальше от веселых приятелей, чтобы те не слышали, о чем он будет говорить.
3 
