Особенно,... 
105 
— Ого! Откуда тебе известен этот знак?! Это знак ордена очень древнего и тайного. Я мало что знаю о нем. Только то, что храмовники этого ордена были как–то связаны с аннурами – воинами Света, воевавшими когда–то с темными силами во всех пяти мирах. Но уже много тысячелетий прошло с тех пор, как исчезли и сами воины–аннуры, и храмовники древнего ордена. Как ты узнал о них?
— Слышал предание, но никто ничего не может рассказать мне о них, кроме того, что сказал ты.
В это время из–за поворота показалась небольшая долина. Она, как вмятина на неровной поверхности, лежала между несколькими горными вершинами. Высокая одинокая башня стояла среди окружавших ее голых серых скал. Она была похожа на срезанный прут бамбука – длинная и тонкая, без дверей и окон на ровных стенах. Только на самой верхушке темнели узкие стрельчатые проемы, смотрящие на четыре стороны света.
Странное понимание того, что значит «отпустить на покой», несколько озадачило меня, когда я узнал, где проведет остаток жизни свергнутый жрец.
Как только мы подъехали к самому подножию башни, в стене с тихим шорохом открылся вход, из него выступил человек, одетый в черные одежды. Он поклонился и молча указал рукой на дверь, приглашая меня следовать за ним.
Внутри застенок был пуст, только крутая витая лестница вела в заоблачную высь, теряясь в ее темноте. Человек так же молча указал на лестницу, но сам остался внизу. Я начал подниматься по крутым каменным ступеням, обвивавшим тонкий каменный столб, стоящий в центре. Когда человек скрылся из виду, я помчался наверх с привычной для меня скоростью. Долгое пребывание среди людей и сдерживание вампирских способностей уже начинало тяготить меня.
На самом верху лестница окончилась небольшой комнатой. Там, прикованный к столбу невидимыми путами, стоял жрец.
Незастекленные узкие окна, пропускали в комнату свет и ветер. Наверное, когда разыгрывается непогода и идет дождь, узнику приходится несладко: помещение слишком мало и брызги свободно достигают его. Я заметил, что столб поворачивался вокруг своей оси и пленник мог смотреть в ту сторону, в которую хотел. Но вряд ли это доставляло ему удовольствие, так как вид из окон был тягостным. Только голые скалы и кусочек голубого неба были видны из его темницы.
Хурх стоял, закрыв глаза. Он был мертвенно бледным и изможденным. Старость покрыла его лицо сетью глубоких морщин и высеребрила длинные волосы.
— Вы хотели говорить со мной? – спросил я.
Он вздрогнул и с трудом открыл глаза.
— Да. Я хотел видеть тебя, – проскрипел он тихим голосом и опять устало прикрыл глаза.
Я стоял и ждал, когда он заговорит. Хурх некоторое время молчал. Его глаза были почти закрыты, но у меня было такое чувство, будто он внимательно наблюдает за мной.
— Мне очень жаль, что так случилось, – проскрипел, наконец, жрец, не открывая глаз, – я не хотел испортить твой праздник. Эти проклятые нигрумы никогда не могли проявлять должную выдержку и терпение. – Он судорожно вздохнул и вновь замолчал на несколько минут.
Я решил не торопить его и выждать. Пусть сам раскроет все, что задумал.
— Я лишь хотел, чтобы ты знал, в какую опасную бездну тебя толкают эти, с позволения сказать, «доброжелатели». Им было важно, чтобы ты выполнил поручение Теда и принес элементы. Вот увидишь: Орей предложит оставить их здесь. Он станет уверять, что этот мир – самое безопасное место! Но я никогда не был согласен с этим. Я говорил ему, что они должны оставаться там, где были. Раз столько тысячелетий они были недосягаемы, зачем тащить их сюда? Тебе не приходило это в голову?
— Приходило. Но, возможно, пришло время принести их.
— Да? Ты знаешь, что с ними делать? Для чего они нужны? – Хурх открыл глаза и вопросительно взглянул на меня. – Может, Орей рассказал тебе правду о твоем рождении, и ты знаешь, что нужно от тебя Союзу?
— Не понимаю о чем вы?
— Конечно не понимаешь! Ведь тебе не сказали, что ты не просто преемник Теда, ты еще и хранитель священного ларца, так же, как и Тьедвальд. Только ему не повезло: он погиб, защищая ларец. Он передал эту обязанность по наследству, когда понял, что больше не в силах уберечь его.
— Но у меня нет этого ларца! И как связан Тьедвальд с водой и камнем?
— Он был хранителем ларца и секрета этих элементов. Ты не знаешь, где ларец, потому что не прошел всех испытаний! Тебе придется еще не раз столкнуться с болью, разочарованием и опасностью, прежде чем твоя воля станет настолько сильной, что ты сможешь противостоять мощи ларца. Такова плата за обладание этой тайной. Сейчас ты только стоишь на пороге познаний. Тебе еще не ведома вся трагедия твоей жизни и смерти. Но я покажу тебе, чем ты жертвуешь ради сомнительной чести – быть хранителем символов чужой власти.
105 
