109 
Заборский вытащил из внутреннего кармана пробирку и продемонстрировал Паттерсону.
– Откуда мне знать, что внутри? Может, это яд? – парировал тот. – Вы хотите, чтобы мы, коммунисты Ангелики, уговорили красностранское руководство обменять военную помощь на тело Вождя, а затем передали вам, незнакомым и не внушающим доверия людям, это тело для введения туда непонятно какой жидкости?
– Характеристики товарищей Заборского, Вальда и Юбера вы можете получить от компартий их стран. Обратитесь к руководству Рабинтерна.
– У вас есть документы, подстверждающие личности?
– Дело в том, что…
– Понятно. В таком случае мне нужно просить у компарти не только характеристики, но и ваши фотографии, чтобы убедиться, что вы действительно те, за кого себя выдаете. Телефакса у меня нет, а почта сейчас практически не работает. Вы же понимаете меня?..
– Я ручаюсь за них! – воскликнула Джессика.
– Помолчи! – ответил Паттерсон. – Тебя надо было бы судить за то, что привела в штаб непроверенных людей. Джонсон так бы и сделал, так что скажи «спасибо», что он в тюрьме и что я его замещаю. Ограничимся пока что домашним арестом на всякий случай.
– Но…
– Никаких «но»! Совсем распустились без Джонсона! А что касается вас… – негр повернулся к Краслену с учеными, – …придется вам на деле доказать действенность своего так называемого «оживина». Прошлой точью погиб наш товарищ…
– Оживин годится не для каждого случая! – поспешил сказать Кирпичников.
Паттерсон взглянул на него сурово.
– Ему оторвало ногу, и он умер от потери крови, – завершил негр. – Или ваше средство работает только на красностранцах?
Кирпичников перевел для ученых.
– Нога – не страшно, – сказал Вальд. – Наверное, справимся. Какая группа крови?
Группу крови Паттерсон не знал. Заборский заявил, что в таком случае можно перелить нулевую, а нулевая как раз у него самого. Краслен тоже выразил готовность поделиться своей кипучей и пролетарской.
– Кажется, мы обо всем договорились, вот и отлично! – резюмировал негр. – А сейчас прошу вас всех пройти в комнату Джессики и оставаться там. Оборудование и пациента вам доставят. Бейкер, Бакстер – назначаю вас охраной!
Двое негров вытянулись во фрунт.
– Дожили! – пробормотал Заборский. – Нас арестовывают коммунисты!
– Все будет нормально! – прошептал в ответ Краслен. – Вы оживите погибшего и нам поверят! Кстати, он тоже теперь научится предсказывать будущее?
– Если бы я знал! – сказал ученый.
Вечером того же дня Джессика сидела с Красленом на полу собственной каморки и думала, вероятно, о том, что еще ни разу здесь не было так тесно и даже в страшном сне ей не снился одноногий мертвый парень на ее кровати.
Пациент был совсем мальчишкой, лет четырнадцати на вид. С медицинскими инструментами на этот раз проблем не было: в развалинах больницы нашлось много чего годного в работу. Вальд и Юбер только что зашили ему культю и готовились брать у Заборского кровь для переливания. Все, что могли Джессика с Кирпичниковым, – это не мешать.
Дверь, соединявшую каморку горничной с остальным домом, коммунисты задвинули шкафом. Вторая дверь, ведущая в сад, была открыта: замок на ней сломался, так что, кроме Бейкера и Бакстера, бывших шахтеров, ныне целиком посвятивших себя будущей революции, дисциплина арестантов никем и ничем не гарантировалась. Особенных строгостей не было: время от времени стражники позволяли отворить дверь, чтобы запустить свежего воздуха, приносили поесть и даже с удовольствием рассказывали новости. Впрочем, удовольствие, конечно, можно было получить только от процесса рассказывания, а отнюдь не от самих новостей: ночью фашисты, оказывается, повредили систему водоснабжения, вследствие чего остановился хлебозавод. По карточкам выдали муку. Что с ней делать, учитывая дефицит электроэнергии и керосина, было непонятно. Коммунисты намесили «теста», состоявшего лишь из муки и воды, и напекли на костре лепешек. Получилось отвратительно и очень жестко, однако арестанты от такого обеда не отказались: что-то внутри подсказывало, что дальше все будет лишь хуже и хуже.
Поведали Бейкер с Бакстером и о том, что Шпицрутен болтает из-за моря о неуязвимости своих солдат, обещая вот-вот удивить мир преодолением законов природы. «Совсем у диктатора крыша поехала!» – смеясь, прокомментировал один из охранявших. Пленники не стали улыбаться ему в ответ.
109 
