Последние отзывы

  36  

Если верить карте, то от железнодорожной станции до деревни, где жила Зинаида Воронкова, было не меньше десяти километров. Раз в два часа ходил разбитый старый автобус и немного чаще — коммерческая маршрутка, на которую и надеялся попасть Арсений.

Сойдя с электрички, он осмотрелся по сторонам и вошел в обветшалое привокзальное здание.

— Заболел Николай, не будет сегодня маршрутки, — сообщила молоденькая кассирша, с интересом разглядывая нездешнего, хорошо одетого мужчину. — А тридцать пятый минут десять назад полупустой уехал, опоздали вы. Теперь только через два часа будет.

— И как еще можно попасть в Ключи?

— Ногами! — хохотнула девица. — Если через лес по тропинке пойдете, то минут за тридцать доберетесь. Я, бывает, и за пятнадцать дохожу.

— Надо подумать. И как же при таком трафике люди в деревню добираются?

— Так и добираются, кто на тридцать пятом, кто на «Николае», кто на своих двоих. Выбирайте.

Надо было взять такси еще в Москве и не маяться дурью! А то решил сполна вкусить советской экзотики: прокатиться на пригородной электричке, на деревенском автобусе, на людей посмотреть, подумать в пути. Вспомнить, как раньше с Луизой тряслись на подобных поездах не один час, добираясь до дачи. И теперь придется идти через лес, что в другой ситуации он сделал бы с удовольствием, либо два часа ждать транспорт здесь, в крохотном станционном здании, где, кроме любопытной кассирши, не стеснявшейся открыто разглядывать его, не было ни единой души. Пешком… Ужасно не хотелось терять больше ни минуты, когда разгадка казалась так близка! Да и нагулялся в последние дни столько, что ноги побаливали и дыхание сбивалось. Хотя, возможно, вовсе не от прогулок, а от волнения.

— А вы к кому в Ключи-то?

— К Зинаиде Воронковой, старый знакомый я, вот приехал в Россию и решил навестить.

— А что, за границей живете? — оживилась девушка.

— Во Франции… Послушай, милая, — осенило вдруг Арсения. — Не привык я так долго ждать да тратить время попусту. Может быть, имеются у тебя знакомые, кто отвез бы до деревни? Плачу по европейскому тарифу!

И через полчаса старик стоял перед покосившейся калиткой нужного дома. Услышав о «европейском тарифе», кассирша быстро позвонила кому-то, и вскоре к вокзалу подкатила видавшая виды «копейка» с бравым молодцем за рулем.

Пока Арсений нащупывал засов, в кармане пиджака завибрировал телефон.

— Сеня! — врезался в ухо взволнованный голос жены. — Ты почему не отвечаешь, с утра пытаюсь дозвониться!

— Прости, не слышал, много гулял по городу, а сейчас вот…

— Сенечка, где бы ты ни был сейчас, нельзя делать того, что задумал! Возвращайся в гостиницу, ни с кем не встречайся и не разговаривай!

— Что за бред! — раздраженно поморщился Арсений. — Ты не представляешь, что решится в ближайшее время, я приехал в Ключи… хм, Лиза, только сейчас до меня дошло — Ключи! Эта деревня должна стать ключом к двери, за которой будущее. Разгадкой, началом и одновременно продолжением. Скоро мы все узнаем, я специально не звонил раньше времени. Хочу поехать к Морозу вооруженным, хочу открыть ему правду, подкрепленную фактами.

— Сенечка, послушай меня! — умоляюще перебила Луиза. — Я чувствую, что сейчас нельзя ничего делать, тут таится какая-то опасность, может случиться что-то нехорошее!

— Стоп! По-моему, ты чересчур увлеклась детективами, которые заказываешь по Интернету. И скажи своей интуиции, чтобы лучше работала над новым меню, мне кажется, ты неправильно трактуешь ее подсказки…

Арсений вдруг замолчал на полуслове, увидев, что на крыльце стоит пожилая, очень худая женщина, кутающаяся в шаль, и, не мигая, прожигает его внимательным колючим взглядом.

— Все, Луиза, мне пора, — осторожно сказал он, нажал отбой, отключил телефон и медленно положил в карман, в нерешительности застыв перед калиткой.

— Проходи, не заперто, — подала голос старуха.

— Спасибо. Я ищу Зинаиду Воронкову, она, должно быть, ваша дочь?

В первый момент Арсению показалось, что женщина закашлялась, но потом понял, что смеется. Скрипучим старческим карканьем.

— Ты не ОН. Хоть и очень похож. Двадцать пять лет жду, а он все не приходит. Устала уже. Проходи, с тобой буду говорить, в тебе есть что-то от него. А с теми, другими, не стала. Ни слова они из меня не вытянули.

Морозов аккуратно прикрыл калитку и направился к крыльцу. О чем она твердит? Странная какая-то!

  36