Последние отзывы

  18  

— Честно скажу, Петька, не нравится мне вся эта канитель, имею предчувствие, если не сказать опасение, что добром здесь дело не кончится. Не хорошо, что золотое кольцо с безвинно или пусть по заслугам убиенной барышни снято. Смерть, она метки черные ставит, за расстрелянным комиссаром обязательно ктото следом пристроится. Наши деды, хотя и приносили добычу с войны, но сами никогда ее на себя не напяливали, плохой приметой считалось. Так что радоваться особенно нечему. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Бывает, что иной раз лучше по доброй воле отказаться от свалившегося на голову приобретения, чем потом разделять чью—то горькую долю.

Положа руку на сердце, все опасения, приведенные прошедшим суровую военную школу комдивом, так или иначе, озадачивали молодого ординарца. Он и сам хорошо понимал, что негоже возиться с барахлишком казненных. Одно дело, гибель воина на поле сражений, но совсем иная закваска, когда гибель человека под стеночкой. Здесь могут завязаться такие проклятия, что потом никакими страданиями, тьмою загубленных душ не искупятся. И еще не известно, сколько горя людского, сколько кровушки отвориться после той живодерни, что завязалась в Ипатьевском хмуром подвальчике.

— Я вот как считаю, — сделал свое заключение после некоторых размышлений комдив. — Правильно будет, если вы почаевничаете здесь без меня, а я к озеру до ветру схожу, обдумаю наедине все по порядку. В таких делах не следует к чертям на рога торопиться. А ты носа не вешай, — ободрил Чапай приунывшего ординарца, — и не смей, повторяю, приниматься учить денщика ремеслу золотарному. Чтобы мне потом не пришлось тебя самого в ювелирного эксперта, из геройского ординарца перекраивать.

Василий Иванович, лениво ломаясь, поднялся из—за стола и так же лениво продемонстрировал боевым товарищам «потягушки». Потом примерил на мизинец левой руки мелкое дамское колечко, ухмыльнулся и для чего—то принялся рассматривать его в перевернутый бинокль. Долго и внимательно вникал в удаленный оптическим агрегатом предмет, наконец, резко, как будто решил для себя что—то очень важное, отстранил окуляры и со словами «не балуйте здесь без меня» и с очень загадочной физиономией, торопливо направлялся по натоптанной тропе к синему озеру. Вездесущая собачонка, труся дробной кавалерийской рысцой, увязалась было за ним, но Кашкет предусмотрительно возвернул ее легким похлопыванием ладошки о собственную коленку.

Не раз и не два вспоминал потом комдив, как, спускаясь по крутому береговому откосу, он неожиданно ощутил небывалую легкость, как будто невидимые ангелы закружили его на крылах своих. До сладострастия захотелось увлечься этим дивным кружением, ощутить невесомость и податься в манящую, безбрежную даль. Возникло приятное осознание, что он готов, что жаждет плотского перевоплощения, очарованный легкостью ангельского парения. Буквально волевым, сабельным махом он вырвал себя из стихии потустороннего наваждения и тяжело присел на заветную ольховую корягу, у самой кромки воды. При этом две скучающие жабы, быть может душевно проводившие время на первом в своей жизни любовном свидании, шарахнулись в разные стороны. «Вот так, наверное, умирают или сходят сума», — подумал изрядно перепуганный Чапай. И еще подумал, что это скорее всего одно и тоже.

Комдив извлек из просторного кармана габардиновых галифе мобильный телефон, вместе с глаженным носовым платком, немного переведя дух обтер им лицо и на какоето время замешкался в нерешительности. С досадой почесал затылок, потрогал себя за усы и принялся рассматривать серебряные кнопки на полированной телефонной трубке. Необходимость обратиться за помощью к Создателю, за столом не вызывала ни малейшего сомнения. Только Он мог безошибочно установить подлинность Петькиного трофея и дать дельный совет, как поступить с золотым перстеньком, без рискованных последствий. Теперь же, сидя на ольховой коряге, начали наваливаться всякого рода сомнения. Ведь у Всевышнего запросто могло сложиться ложное впечатление, будто дивизия не за пролетарское дело отчаянно борется, а втихаря промышляет бандитским разбоем, золотишко по собственным карманам распихивает. «Впрочем, наверняка Он все уже знает», — по здравом размышлении заключил Чапай и твердо набрал известный лишь ему таинственный девятизначный номер. Фактически еще не были нажаты последние четверки, как в трубке с готовностью, по—деловому ответили. Создатель без всяких предварительных расспросов, со старта обрадовал. Извольте знать, но к этому невозможно привыкнуть.

  18