Последние отзывы

  79  

Признав свое поражение, Эмма медленно вернула голову в исходное положение – на подушку рядом с головой Алекса, и тут заметила, что его глаза открыты.

Затаив дыхание, она пригляделась получше: глаза определенно были открыты, и даже в темной комнате Эмма могла разглядеть, что в их зеленых глубинах тлели насмешливые искорки.

– Я не снимал нижнего белья, если это то, что ты пытаешься выяснить, – негромко сказал Алекс, и Эмма могла бы поклясться, что расслышала в его голосе смех.

– Благодарю. – Эмма не была уверена, следует ли ей сказать что-нибудь еще.

– Ты уснула, и я решил не будить тебя. Кстати, во сне ты выглядишь просто очаровательно. Надеюсь, ты не озябла?

– Ничуть, – поспешно ответила Эмма, раздумывая об абсурдности ситуации. Она лежит в постели рядом с мужчиной в четыре часа утра, и они беседуют так же любезно и вежливо, как если бы оба находились в гостиной. Впрочем, может, у лондонцев так принято?

– Нам следует проявить особую осторожность, когда ты повезешь меня домой, – наконец сказала Эмма. – Если мы будем вести себя тихо, то никого не разбудим и сможем избежать скандала.

– Забудь об этом. – Алекс беспечно махнул рукой. – Я обо всем позабочусь. – При этом он даже не сделал попытки убрать ногу, так и оставшуюся покоиться на ее бедре. – Здесь так уютно, – снова заговорил Алекс. – Я не привык делить эту постель ни с кем.

– А как же десятки любовниц?

Алекс усмехнулся:

– Начинаем ревновать? Это хороший знак.

– Неправда, я не ревную.

– Ну тогда мне придется сказать правду. У меня не было десятков любовниц, хотя и монашескую жизнь я тоже не вел. Но ни одну из любовниц я сюда не привозил. Ты первая, кто удостоился чести разделить со мной постель.

– Звучит так, словно мы с тобой занимались чем-то, что не должны были делать.

Алекс взял руку Эммы и притянул ее к себе. Под одеялом он разогрелся, и жар его тела проник под одежду Эммы, расслабляя ее.

– Кажется, теперь мы оказались слишком близко, – осторожно заметила она.

– Чепуха, – возразил Алекс, запуская руки в ее густые волосы. – Ты так чудесно пахнешь.

– Думаю, причиной тому мыло и розовое масло.

– Мне нравится этот запах. – Алекс прижался губами к кончику ее носа. – Одно плохо – на тебе слишком много одежды.

– Неправда!

– Раз я говорю, значит, так оно и есть. – Губы Алекса прогулялись по ее лицу и поцелуями заставили сомкнуть веки. Эмма чувствовала, как тает ее воля, но ничего не могла с этим поделать.

Пока Алекс продолжал осыпать ее лицо легкими поцелуями, Эмма пыталась оценить ситуацию. Что-то внутри убеждало ее, что лежать в объятиях Алекса – именно то, что должно быть, потому что она без остатка принадлежит ему. Вся нежность и все тепло мира сосредоточились в нем и теперь изливались на нее из его изумрудных глаз. Так неужели кто-то назовет ее грешницей только потому, что она так сильно любит его? Вряд ли. Она заслужила эту минуту блаженства. Приняв решение, Эмма глубоко вздохнула и повернула лицо навстречу поцелую Алекса.

– О Господи, я так долго желал тебя! – воскликнул Алекс и тут же принялся расстегивать рубашку, которая все еще была на ней. Пальцы его дрожали, но по мере того, как он высвобождал пуговицы из петель, у него возникло чувство, будто он освобождает от покровов нежное и бесценное сокровище. Никогда прежде он не испытывал такого будоражащего и восхитительного предвкушения.

Наконец последняя пуговица была расстегнута, и Алекс раздвинул полы рубашки, под которой оказалась шелковая нижняя сорочка. Он медленно поднял сорочку, и Эмма вздрогнула, поскольку ее тело пронзили странные и прекрасные ощущения. О, как она желала его, как ждала его ласк! Все ее тело было словно охвачено пламенем. Когда сорочка спустилась с плеч Эммы, Алекс поднял на нее взгляд, давая ей последнюю возможность остановить его, но в фиалковых озерах он увидел только желание и доверие. Окончательно стянув с нее сорочку, он с шумом втянул в себя воздух, когда ее округлые груди предстали перед его взором.

– Ты так прекрасна, – прошептал он. – Больше чем прекрасна!

Эмма вспыхнула под его взглядом и почувствовала, как кожу ее покалывает от предвкушения, а когда ладонь Алекса легла на ее грудь, она чуть не задохнулась.

– О, Алекс, – застонала она, – поцелуй меня, пожалуйста!

– С удовольствием, дорогая. – Он склонился к ней и, зажав губами розовый сосок, принялся нежно посасывать его в то время как рука его продолжала ласкать ее грудь.

  79