Особенно,... 
2 
Эмма ослепительно улыбнулась:
– Папа, ты ведь не думаешь, что я лишу себя приятного времяпрепровождения в Лондоне только оттого, что не хочу туда ехать? – Эмма взялась за ручку двери и приоткрыла ее на несколько дюймов. – Девушке всего раз в жизни выпадает удача стать дебютанткой на лондонском сезоне, и ей следует получить от этого удовольствие, даже если она не любит светскую жизнь.
– Чудесно! Значит, тебе удалось ее убедить? – воскликнула сестра Джона, графиня Уэрт, внезапно входя в комнату.
– Тебе кто-нибудь говорил, что подслушивать невежливо? – мягко поинтересовался Джон.
– Чепуха! Я шла через холл, услышала голос Эммы и решила поинтересоваться: что там с вором, которому ты сегодня дала оплеуху?
– Что такое? – Джон прищурился.
– Я заметила, как кто-то пытается вытащить кошелек у Неда. Он и Белл из-за чего-то пререкались, по своему обыкновению, и Нед не заметил, что его пытаются ограбить.
– И Эмма его ударила? Дочь, разве ты не могла закричать?
– Ради Бога, папа, чего бы я добилась криком?
– Ну уж по крайней мере это была полноценная оплеуха?
Лицо Эммы приняло глуповатое выражение.
– Разумеется. Не исключено, что я сломала ему нос.
Кэролайн всплеснула руками.
– Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что в Лондоне молодые леди не вступают в драку с сомнительными лицами и не бьют их по носу.
– Поверьте, тетя Кэролайн, настоящие молодые леди и в Бостоне не делают ничего подобного.
Джон хмыкнул:
– Кстати, тебе удалось выручить кошелек Неда?
Эмма не смогла удержаться от улыбки:
– Конечно.
– Я так и знал, моя девочка!
Глава 1
Лондон, Англия
Апрель 1816 года
– Ты, конечно, понимаешь, что нам грозит сущий ад, если мать нас застукает?
Арабелла Блайдон скептически оглядела свой костюм. Она и Эмма одолжили платья у горничных, вызвав тем их ужас, и теперь крались вниз по лестнице лондонского дома Белл.
– Тебе достанется гораздо больше, если твоя мать услышит, как ты бранишься, – усмехнулась Эмма.
– На самом деле мне все равно. Если меня заставят руководить расстановкой цветов на твоем вечере, я просто начну вопить.
– Думаю, крик едва ли будет уместен, раз наша цель – ускользнуть.
– Да тише ты! – пробормотала Белл не слишком любезно, продвигаясь на цыпочках вниз.
Оглядевшись, Эмма с опаской последовала за кузиной. Лестница черного хода никоим образом не походила на ту, по которой обычно они с Белл следовали в главный холл, убранный подушками и роскошными персидскими коврами. По сравнению с ним деревянные полированные ступени черной лестницы казались узкими, а стены были побелены и ничем не украшены. Спокойная простота лестничной шахты напомнила Эмме ее дом в Бостоне, не отличавшийся пышностью и не шедший ни в какое сравнение с роскошью лондонского стиля.
Блайдон-Мэншн, расположенный в фешенебельном районе на Гросвенор-сквер, принадлежал семье больше ста лет и был увешан семейными портретами Блайдонов минувших лет. Эмма оглянулась на пустые стены и тихонько вздохнула, отгоняя воспоминания и тоску по отцу.
– Не могу поверить, что крадусь по лестнице собственного дома, как воришка, только чтобы избежать встречи с матерью, – ворчала Белл по мере того, как они продвигались вниз.
Добравшись до площадки лестницы и миновав первый пролет, они повернули за угол.
– По правде говоря, я предпочла бы свернуться клубочком в своей постели с книгой в руках, но, конечно, она найдет меня там и снова заставит просмотреть все меню от начала до конца.
– Такая судьба хуже смерти, – пробормотала Эмма.
Белл бросила на нее проницательный взгляд.
– Смотри под ноги, – предостерегла она шепотом, – эта ступенька скрипит посередине.
Эмма прищурилась:
– Как я понимаю, ты частенько спускаешься таким образом?
– Случается. Всегда неплохо знать, как улизнуть из дома, никого не ставя об этом в известность. Но обычно я не одеваюсь как горничная.
– Ладно, если мы собираемся помочь кухарке приготовить еду на вечер, совсем не обязательно быть разодетыми в шелка.
Белл пожала плечами и распахнула дверь на кухню.
– Всем привет, мы пришли вам помочь. Вам могут пригодиться две лишние пары рук, разве нет?
Кухарка воздела руки к потолку, при этом в воздух поднялось облако муки.
– Что, ради всего святого, вам делать на кухне? Вы только будете путаться под ногами.
2 
