Глава 6

Наука побеждать

Эль

— Мне надо поговорить с тобой. Будь в девять у памятника Пушкину.

— Кто это? Эль, это ты? Погоди…

— В девять у памятника, — повторила я, обрывая связь и выключая мобильник.

Спустя пару минут зазвонил домашний. Я не взяла трубку, ее подняла Мила. Прислонившись спиной к стене, я слушала ее растерянные: «Алло, кто это? Вас не слышно». И только когда она положила трубку, поняла, что все это время не дышала. Макс ничего не сказал Миле. Он уже сделал выбор в мою пользу, хотя, возможно, еще не признался себе в этом. Сегодня. Именно сегодня все и решится.

В комнату заглянула Эмилия и, скользнув по мне взглядом (я уже за столом, над раскрытой тетрадью — чем не апофеоз примерной ученицы), вновь пропала в гостиной.

Уже сегодня я увижусь с Максом, и у меня будет один-единственный шанс.

Если, конечно, увижусь. Если он придет.

«Стоп! — велела я себе. — Хватит и одной истерички на семью, нечего переживать заранее, пока еще ничего не случилось. Придет — и точка. Я знаю. Никуда не денется».

Ровно в восемь я выходила из дома. Стоило дойти до остановки, чтобы понять: новые туфли изготовлены если не в Испании, то уж точно по испанской лицензии — на манер знаменитого испанского башмачка, любимого орудия инквизиции. Они казались колодками, надетыми на мои бедные ноги. Разумеется, это не могло помешать мне по-прежнему двигаться к намеченной цели. При входе в автобус я покачнулась, и незнакомый парень подал мне руку.

А еще говорят, что дело не в тряпках. Если бы я была в старых джинсах и разношенных кроссовках, он даже не посмотрел бы в мою сторону (интересный парадокс: в этом случае его помощь и не понадобилась бы)…

За окном темнело, и я, взглянув на свое отражение в зеркале стекла, удовлетворенно улыбнулась. Ведь можешь же, Эль, можешь, если захочешь. Красота — во многом дело настроения. Пока я не хотела быть красивой — оставалась обычной, фактически незаметной среди других девчонкой, эдаким рубахой-парнем. Но стоило появиться Максу — и я преобразилась, словно по мановению волшебной палочки.

Пожалуй, кое за что стоит сказать Милке спасибо.

У памятника я была на полчаса раньше, с трудом отыскала укромное убежище и сняла пыточные туфли, чтобы немного дать ногам передохнуть. Бедные мои ножки, они не привыкли к подобным испытаниям. Ну ничего, не это главное. Главное — моя цель, и нет ничего, чем я не пожертвовала бы ради нее. Я человек действия и предпочитаю идти вперед.

Шуганув пару подвыпивших молодых людей (говорю же, что неимоверно хороша сегодня!), я продолжала наблюдать за площадкой перед памятником.

Ровно в 20.50 из метро появился Макс. Растерянно огляделся, остановился, косясь на собравшуюся у памятника публику (ой, ведь совсем забыла, что это — место встречи людей нетрадиционной ориентации), и закурил.

«Пусть подождет! — думала я, входя в новую для себя роль покорительницы сердец. — Чем больше ждет, тем сильнее обрадуется встрече».

Я думала, что ожидание усиливает чувства, но Макс, похоже, считал иначе, потому что, постояв совсем немного, он резким движением затушил сигарету и решительно повернул к метро.

Дьявольщина! Пришлось сунуть ноги в ненавистные туфли и броситься к нему.

Я догнала его уже у входа в подземный переход.

— Макс!

Он обернулся, и я, не давая ему времени прийти в себя или высказать наверняка подготовленную фразу, впилась в его губы поцелуем.

Мне удалось его ошеломить. Думаю, еще ни одна девушка не встречала его так. Его губы пахли дымом и ментолом и были твердыми и горячими. Обжигающе горячими. Наверное, целую минуту я полагала, что все кончено, а игра проиграна, но затем он ответил на поцелуй! Он целовал меня с ничуть не меньшим пылом и удовольствием, чем я его!

  17