Особенно,... 
105 
Ожидая свою невесту в гостиной, Данфорд стоял у окна и смотрел на улицу.
Невесту? Какая насмешка!
Если бы только она не говорила, что любит… Он судорожно сглотнул. Ему было бы легче вынести это, если бы тогда она не солгала ему. Почему он был так наивен, полагая, что ему повезет так же, как и его друзьям? В светском обществе только сумасшедший мог мечтать о браке по любви. Счастливый брак Алекса и Эммы дал ему надежду. И появление Генри в его жизни он счел счастливым предзнаменованием. А теперь предательство опустошило его.
Данфорд слышал ее тихие шаги, но не смел повернуться. Он упрямо смотрел в окно. На улице женщина катила коляску. Из груди его вырвался вздох. Он так мечтал о детях.
— Данфорд? — Голос казался ему странным.
— Закрой дверь, Генри, — сказал он, не оборачиваясь.
— Но Каролина…
— Я повторяю: закрой дверь!
Генри хотела что-то ответить, но промолчала. Она шагнула к двери, закрыла ее и встала лицом к Данфорду. Прошла минута, но он не двигался. Генри собралась с духом и еще раз назвала его имя.
Он резко повернулся, и, к своему удивлению, она увидела улыбку на его лице.
— Данфорд? — чуть слышно произнесла Генри.
— Генри, любимая. — Он сделал шаг в ее сторону.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Знакомая улыбка. Тот же изгиб красивых губ, ровные белые зубы. Но его взгляд был безжизненным. Генри едва удержалась, чтобы не сделать шаг назад. Ей удалось улыбнуться.
— Зачем ты хотел видеть меня, Данфорд?
— А почему бы мне и не повидать свою невесту?
Должно быть, ей показалось, что он сделал ударение на слове «невеста».
Он направлялся к ней. Генри отступила в сторону. И вовремя. Он пронесся мимо нее. Удивленная, она повернула голову. Данфорд закрыл дверь на ключ. У Генри пересохло во рту.
— Но, Данфорд… Моя репутация… От нее ничего не останется.
— Они во всем будут винить меня.
— Они? — остолбенев, повторила она.
Он равнодушно пожал плечами.
— Те, кто ведает репутацией. У меня ведь уже есть некоторые права. Через две недели — наша свадьба?!
«Свадьба?» — закричала она в душе. Но ему следует ненавидеть ее после получения письма! Как странно он держится! Ему следовало бы говорить не о свадьбе, а о расторжении помолвки.
— Данфорд? — Казалось, она не могла произнести ничего, кроме этого. Она знала, что ведет себя не так, как должна. Ей следует быть веселой и беспечной, именно такой он ожидал ее увидеть. Генри не знала, что делать. Она ждала его ярости, злости, а вместо этого он умело загонял ее в угол. Она и впрямь чувствовала себя загнанным зверьком.
— Может быть, мне просто захотелось поцеловать тебя, — сказал он рассеянно, снимая невидимую пылинку со своего рукава.
Генри судорожно сглотнула, перед тем как сказать:
— Не думаю. Если бы ты хотел поцеловать меня, то не стал бы заниматься какой-то ничтожной пылинкой.
Его рука застыла над рукавом.
— Наверное, ты права, — еле слышно сказал он.
— Права? — Боже милостивый, она совсем не ожидала этого.
— Да. Если бы я действительно хотел поцеловать тебя, заметь — действительно, я бы немедленные заключил тебя в объятия. Тогда это было бы настоящим проявлением любви, разве нет?
— Настоящим, — повторила она, надеясь, что ее голос звучит естественно, — в том случае, если бы ты в самом деле хотел жениться на мне.
Она сама дала ему прекрасный шанс, который следует использовать именно сейчас. Но он не сделал этого, лишь удивленно приподнял бровь.
— Если я хочу жениться на тебе, — шепотом повторил он, приблизившись к ней. — Интересный вопрос.
Генри невольно сделала шаг назад.
— Ты что, боишься меня, Генри?
Данфорд сделал еще один шаг.
Она замотала головой. Это было ужасно, просто ужасно. «Боже милостивый, — взмолилась она в душе, — сделай так, чтобы он любил меня, или так, чтобы ненавидел, но только не это. О, только не это…»
— Что-то не так, плутовка? — Его голос звучал холодно и равнодушно.
— Не надо… не надо играть мною, милорд.
Он прищурился:
— Не надо играть тобою? Какое странное слово!
Он подошел ближе, не сводя с нее глаз. Данфорд ничего не понимал. Он ожидал, что она ворвется в комнату с улыбкой на устах, готовая рассмеяться каждую минуту, — так бывало всегда, когда он приезжал к ней. Вместо этого она нервничала, будто ждала плохих новостей. Это было странно. Она не могла знать, что по ошибке отправила ему письмо, предназначавшееся Розалинде. Кем бы ни была эта Розалинда, она жила не в Лондоне, иначе бы он слышал о ней. А значит, она не могла получить письмо Генри и в тот же день написать об ошибке.
105 
