Особенно,... 
189 
Она вскрикнула, потрясенная его признанием.
— Учитывая подобное происхождение, разве я могу позволить другому мужчине растить своего ребенка? — вопросил Стивен.
Александра потянулась к его руке.
— Почему ты ничего не говорил мне раньше?
Он не отдернул свою ладонь.
— Это чрезвычайно серьезное дело, независимо от того, что оно окутано слухами, некоторые из которых соответствуют действительности. Не каждый способен с легкостью, без колебаний, доверить подобную тайну другому. Не говоря уже о том, что на кону стоит Клервуд: эту правду ни в коем случае нельзя ни раскрывать, ни подтверждать.
Александра все еще не могла оправиться от этого шокирующего откровения.
— Если бы я знала об этом, я бы поняла, почему ты так настаивал на нашем браке — и на том, что я должна оставить ребенка с тобой.
Что ж, теперь поведение Стивена обретало смысл. Александра припомнила то, что ей рассказывали Элис и Джулия: Стивена воспитывали сурово, даже жестоко.
Он пристально смотрел на Александру.
— У меня было трудное детство. Даже несмотря на то, что Сент‑Джеймс кажется благоразумным, добрым человеком — не имеющим ничего общего с Томом Маубреем, — я не могу допустить, чтобы мой сын или моя дочь воспитывались другим мужчиной. Я просто этого не вынесу.
Александра с нежностью коснулась его лица, чувствуя, что все понимает, что все встает на свои места. Стивен боялся, что его ребенок, вверенный заботам другого мужчины, будет страдать — так, как когда‑то страдал он сам.
— Я не собираюсь замуж за Оуэна. У меня с ним ничего нет. Я не люблю Оуэна, Стивен.
Он, казалось, был озадачен.
— Но ты…
— Когда я говорила, что люблю его, я имела в виду лишь дружескую привязанность. Ты — мужчина, в которого я по‑настоящему влюблена.
Глаза Стивена с недоверием распахнулись.
— Что?
— Думаю, я влюбилась в тебя еще тогда, на балу в Херрингтон‑Холл, когда ты спас сначала меня, а потом и моего отца. — На глазах Александры заблестели слезы. — Я никогда не верила в любовь с первого взгляда, но ты оказался не только невероятно красивым прекрасным принцем, настоящим рыцарем на белом коне, но и сильным, добрым человеком.
Стивен подошел к ней ближе и крепко сжал в объятиях:
— Именно в этом ты так отчаянно и нуждалась, Александра, я понял это с первого мгновения нашей встречи. Тебе был нужен кто‑то, способный взять на себя бремя непосильных тягот, с которыми ты так долго боролась.
Александра взглянула в грустные, проницательные синие глаза. Да, она нуждалась в силе Стивена, и он знал это — знал еще тогда, на балу, когда тотчас предложил заботу и защиту.
— Я — сильная, но я так устала, Стивен! Устала от этой необходимости вечно быть сильной, всегда поступать правильно, шить до двух‑трех утра…
Он сжал ее лицо в своих ладонях:
— Ты никогда больше не будешь уставать. Тебе никогда больше не придется трудиться, выбиваясь из сил, и ты немедленно бросишь это проклятое шитье! Разве ты не можешь понять? Дело не только в ребенке. Я хочу заботиться о тебе. Я всегда этого хотел — начиная с нашей первой встречи. И я окружу тебя заботой! — Он смахнул слезинку с ее губ. — И ты нужна мне, Александра. Ты согрела ледяные залы этого дома.
Александра спрашивала себя: возможно, таким способом Стивен пытается сказать, что любит ее?
— Я действительно считал себя бессердечным человеком — до тех пор пока ты не вошла в мою жизнь, — хрипло добавил он. — Ты показала мне истинную любовь, научила настоящей страсти — теперь понимаешь, что я просто не могу позволить тебе уйти?
Александра беспомощно кивнула, слезы струились по ее лицу.
— Я так люблю тебя!
Глаза Стивена распахнулись, и он, дрожа всем телом, с шумом вдохнул воздух.
— Неужели ты действительно меня любишь? Ты видела самые худшие мои стороны. Поверить не могу, что ты на самом деле можешь любить кого‑то вроде меня! Ты испытала на себе последствия моей вспыльчивости и жестокости. Как ты можешь любить меня? — в отчаянии спрашивал он.
Александра с нежностью покачала лицо Стивена в своих ладонях. Она знала о его прошлом совсем немного, но он вдруг предстал перед ней не сильным, взрослым мужчиной, а маленьким, ранимым мальчиком. Сейчас его нужно было утешить, подбодрить, и Александра с радостью сделала это:
189 
