22 
— Я тоже могла бы поехать, — выдавила из себя Касс, обливаясь потом от страха. — Я могла бы присмотреть за детьми, пока вы с Антонио будете развлекаться вдвоем.
Трейси с удивлением взглянула на старшую сестру и расхохоталась.
— Ну уж нет! Дудки! Вся штука в том и заключается, чтобы Антонио увидел, какая я примерная мать! А если ты будешь ошиваться поблизости, он заметит, как ловко ты ладишь с детьми и как плохо это получается у меня. Черта с два! — И она покачала головой.
Касс скрестила руки на груди и пошла напролом, не обращая внимания на тревожный внутренний голос, кричавший, что она все портит.
— Я так и знала, что ты неспроста затеяла эти дурацкие каникулы! Значит, ты решила воспользоваться Алисой, чтобы привязать покрепче своего бойфренда? Он что, уже посматривает на сторону?
— Я вовсе не собираюсь использовать Алису! — взвилась Трейси. — И что это за намеки — смотрит на сторону? Между прочим, Антонио влюблен в меня, если ты этого до сих пор не заметила!
— Ну и что? Не он первый, не он последний!
Трейси побледнела, а потом покраснела от гнева и рявкнула:
— Вали отсюда!
— Прости! — испугалась Касс. — Это вырвалось нечаянно! Я просто…
— Нет! Ты сказала то, что думала! Ты же всегда смотрела на меня свысока, и все потому, что пошла по стопам тети Кэтрин и заделалась целомудренной старой девой! Черт побери, ну и тоска! Нашла тоже, чем гордиться!
Касс отшатнулась, сжимая кулаки.
— А может, я горжусь тем, что стала Алисе настоящей матерью взамен женщины, у которой из-за постоянной смены любовников не хватает времени на родную дочь?
— Проваливай отсюда, Касс, пока я не приказала тебя вышвырнуть! — угрожающе прошипела Трейси.
— Кто дал тебе право вламываться в нашу жизнь? — стояла на своем Касс. — Кто дал тебе право решать, как Алисе следует проводить лето? Она сама призналась сегодня, что не хочет ехать без меня! Ты могла хотя бы спросить у меня разрешения, прежде чем тащить ее в такую даль!
— Разрешения? У тебя? — Трейси не верила своим ушам. — Еще чего не хватало! Я действительно ее мать и имею право на все, что захочу! Или ты уже успела удочерить ее?
Касс показалось, будто она получила пощечину.
— Ты же знаешь, что не сможешь с ней справиться! Ты слишком безответственна! Это неправильно, нечестно!
— Проваливай, Касс! Я позвоню и предупрежу, когда мой шофер заедет за Алисой! — Трейси повернулась и хотела уйти.
Касс поняла, что умрет, если уступит.
— Не знаю, как тебе хватает совести смотреть на себя в зеркало!
Трейси застыла и медленно обернулась.
— Это вовсе не трудно, Касс! И даже очень легко! Не труднее, чем смотреть на мои фото в светской хронике. — И она добавила с ядовитой улыбкой: — А вот как смотришь на себя ты? Ну-ка давай прикинем: в тебе примерно пять футов три дюйма, так? Стало быть, не меньше десяти фунтов лишнего веса? Или уже двадцать? Ты давно смотрела на себя в зеркало, Касс? Ты же вы глядишь на сорок лет! И наверняка это знаешь — иначе какого черта было запираться в Белфорд-Хаусе, строчить там никому не нужные книжки и корчить из себя воспитательницу моей дочери?
Касс со всего размаху залепила ей по физиономии. Трейси отшатнулась, испуганно вскрикнув.
Касс сама не понимала, как это случилось — впервые в жизни ей было так больно выслушивать правду. Сестры замерли, меряя друг друга яростными взглядами.
— Пожалуй, мне действительно стоит ее удочерить, — хрипло, чужим голосом произнесла Касс.
— Только попробуй!
Они снова замерли. Что за помутнение на них нашло? Ведь Касс явилась сюда ради мира, она вовсе не собиралась угрожать Трейси отнять дочь по суду.
— Томас! — окликнула Трейси. В дверях возник мрачный верзила в черных брюках и свободной белой рубашке. — Будь добр, проводи мисс де Уоренн до машины!
Касс не двинулась в места, и телохранитель встал возле нее.
— Трейс! — взмолилась она.
Но Трейси уже и след простыл. Касс вежливо, но решительно выставили вон.
Когда Касс вернулась в Белфорд-Хаус, уже наступил вечер. Она поставила машину в гараж и вошла в дом через заднюю дверь.
Касс все еще была сама не своя и без конца проклинала свою несдержанность.
Вместо того чтобы помириться с Трейси, она сделала еще хуже. Зачем она грозила Трейси судом? Ведь она вовсе не собирается судиться! Или собирается?
В мозгу крутилась упрямая, назойливая мысль: «Если все пойдет из рук вон плохо, я могу подать на Трейси в суд. И выиграю! Во что бы то ни стало!»
22 
