Особенно,... 
135 
— Есть здесь священник?
В ответ раздался дружный смех, и сразу несколько служителей церкви вышли вперед.
— Мы хотим обвенчаться, — торжественно сообщил Рейз родителям. — А потом я всю свою жизнь собираюсь посвятить исключительно двум занятиям.
Грейс затаила дыхание. Она не могла отвести от него восхищенного взгляда. Сердце ее было переполнено любовью.
— Каким же? — с улыбкой поинтересовался Дерек.
— Дарить Грейс счастье и оберегать ее от опасностей. Грейс взволнованно прикусила губу. Она улыбалась. Миранда подошла и поцеловала ее в щеку.
— Добро пожаловать в нашу семью, дорогая! На глаза Грейс навернулись слезы.
— Ну что ж, давайте-ка приступим к церемонии! — воскликнул Дерек и обернулся, подзывая одного из священников:
— Может, вы этим займетесь, друг мой?
Тот широко улыбнулся:
— С большим удовольствием!
Грейс и Рейз счастливо улыбались, глядя друг другу в глаза; Рейз держал невесту за руку.
— Есть у кого-нибудь кольцо? — обратился Дерек к зачарованно наблюдавшей за ними толпе.
— А свадьба-то взаправду будет, настоящая? — спросил кто-то.
Рейз хмыкнул, а Грейс просияла. Дерек прокричал, что свадьба будет взаправду, самая что ни на есть настоящая.
Несколько человек сразу бросились к ним, предлагая одолжить свои кольца. Рейз, горячо поблагодарив всех, выбрал одно и взял руку Грейс. Дерек и Миранда встали позади венчающейся пары.
— Начинайте, — улыбнулся Дерек священнику.
— Дорогие чада… — нараспев начал тот.
— Это навеки, любимая, — шепнул Рейз так тихо, чтобы услышала только она.
— Навеки, — выдохнула Грейс.
— Я люблю тебя, — прошептал Рейз одними губами. — Я тебя обожаю!
Грейс сияла счастьем.
— Скоро, — пробормотал он, бросая на нее многозначительный взгляд.
Грейс вспыхнула.
— Кольцо, Рейз, надень ей кольцо, — громким шепотом подсказал сыну Дерек.
Рейз вздрогнул, приходя в себя, и удивленно оглянулся. Среди собравшихся прокатился негромкий смешок. Он надел кольцо на пальчик Грейс.
— Отныне я объявляю вас мужем и женой. Поцелуйте свою супругу.
Рейз медленно привлек ее к себе.
— Наконец-то, — прошептал он и склонился к ней. Ощутив, как напряглись его чресла, Грейс так и подпрыгнула.
— Вы, Рейз Брэг, просто неисправимы!
— Я жду, когда ты начнешь перевоспитывать меня, помнишь? — ласково шепнул он.
Губы их опять слились в поцелуе.
Эпилог
Нью-Йорк, 1881 год
— Смотри! Это мама!
Маленькая рыжеволосая девочка, настоящий сгусток энергии, подпрыгивала на руках у отца.
— Тебе хорошо видно, малышка? — спросил Рейз. Она усиленно замотала головой, и Рейз поднял дочурку на плечи.
— А так, Луси?
— Это моя мама! — крикнула четырехлетняя Луси джентльменам, стоящим в толпе рядом с ними.
Рейз улыбнулся, придерживая ее маленькие пухлые ножки.
— Мама говорит, женщины должны голосовать, — громко заявила Луси.
Мужчины невольно заулыбались.
— Тш-ш-ш, малышка, — тихонько шепнул Рейз. — Давай послушаем, что говорит мама.
— Необходимо, — кричала с трибуны Грейс, — чтобы каждый из вас поддержал наше требование! Мы не можем допустить, чтобы решения Верховного суда, подобные тому, что он вынес по делу Минор и Брэдли, остановили нас. Напротив, такие решения должны подтолкнуть нас к действию! Никогда еще поправка к Федеральному закону об избирательном праве для женщин не была столь нужна! Никогда еще власть и деспотия мужчин не были так очевидны. Наши тираны испуганы, они дрожат от страха! Иначе почему же миссис Брэдли отказали в ее гражданском праве согласно Четырнадцатой поправке только на том основании, что она женщина? — Грейс сделала паузу, обводя фиалковыми глазами толпу. — Я умоляю вас, всех и каждого, не только поставить свою подпись под этим воззванием, которое требует введения федеральной поправки, но и раздать эти листовки вашим соседям, родным, друзьям. Умоляю и призываю! Нам необходимы их подписи! Время не ждет!
С минуту в зале царила тишина. Затем послышались жидкие хлопки. Они были прерваны одиноким негодующим воплем, тотчас же поддержанным целым хором голосов. Кто-то закричал:
— Женщины должны сидеть дома, и мне, например, до смерти надоело слушать безнравственных девиц, призывающих нас черт знает к чему!
Послышалось новое шиканье; кто-то зааплодировал.
— А, ч-черт, — сказал Рейз, настораживаясь.
— Женщины — такие же люди, как и мужчины, и мы имеем право голосовать! — пронзительно крикнула какая-то дама.
135 
