Особенно,... 
19 
Блузку надо погладить. И Линда прямо в халате бросилась на кухню, чтобы попросить у Салли утюг. Приходилось постоянно следить за дверью, чтобы Филипп, выйдя, не застал ее врасплох. Тот не вышел. Однако на обратном пути неприятная встреча все-таки состоялась. Салли собралась домой, и хозяин вышел из кабинета, чтобы попрощаться с прислугой. Вот тут-то они едва не столкнулись. Линда, притворившись, что не заметила его, быстро взбежала по ступенькам, прежде чем тот смог что-либо сказать.
— Ты свободна на сегодня, Салли, — произнес Филипп. — Я поеду за Робертом завтра утром.
— Я буду здесь с первыми лучами солнца, сэр. Сегодня я испекла его любимые домашние булочки. Мистер Роберт никогда не мог от них отказаться.
— Я тоже, Салли, — засмеялся Филипп. — Ты непревзойденная кулинарка, а сегодня просто и неотразима — источаешь такой потрясающий аромат.
— Господь с вами, сэр, — добродушно рассмеялась Салли. — Это духи мисс Бекли.
Линда не решилась слушать дальше. Влетела в свою спальню и плотно закрыла дверь. Щеки пылали от стыда. Неужели она переусердствовала с духами? Может быть, ему понравился аромат? Но с той же вероятностью можно предположить обратное. Впрочем, в любом случае времени на повторный душ не оставалось. Уорнер, судя по всему, был уже готов к выходу.
Линда быстро оделась. Еще пара минут, и она успокоится, придет в себя. Так не хотелось появляться в холле с пылающими щеками. Спешка совершенно ни к чему.
Узкие, шоколадного цвета брюки выглядели очень элегантно. Блузку точно такого же цвета девушка подпоясала золотистым ремешком, удачно подчеркнув тонкую талию. Запястья украсила золотыми браслетами, подаренными ей отцом. Туфли золотистого цвета на высоких каблуках завершали благородный ансамбль. Победа элегантности над излишней молодостью! Теперь Линда выглядела по крайней мере лет на тридцать. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, девушка сняла с вешалки светлый плащ. Однако она не собиралась надевать его — это испортило бы все впечатление. Сегодня известный писатель выступит в роли лица, сопровождающего кинозвезду, снявшуюся в экранизации его романа. Конечно, она не актриса, но почему бы не попробовать себя в этой роли?
В холле не слышалось ни звука, и Линда, спускаясь вниз, решила немного порепетировать. Размеренным шагом величественно прошествовала по лестнице, наблюдая, как тонкая рука плавно скользит по полированным перилам, а золотые браслеты мерцают в полумраке. Не так уж это сложно, а почти как в кино. Девушка подняла взгляд и увидела Филиппа, стоявшего внизу лестницы. Он явно не понял ее игры, но, слава богу, ничего не высказал на этот счет.
Вполне возможно, что он наблюдал за ней все время, пока она входила в роль. Есть от чего растеряться…
— Мм… я готова. — Она произнесла именно то, что должна была произнести светская львица, но голосом не сумела выразить этакую светскость — замешательство Филиппа несколько выбило ее из колеи.
— Вижу. — Филипп не пошевелился, и Линде пришлось продолжить свой величественный спуск, пока они наконец не оказались лицом к лицу. Она стояла ступенькой выше, что, с одной стороны, давало ей некий композиционный перевес, но с другой стороны, она оказалась почти на одном уровне с мужчиной, что было по крайней мере непривычно. Два блестящих глаза будто пригвоздили ее к месту. — Ты сегодня просто обворожительна. — Комплимент был сказан тихим, но вполне серьезным голосом. — Это большая честь сопровождать такую женщину. Будь я потрусливей — боялся бы завистников.
Линда сумела пробормотать слова благодарности. Казалось бы, наслаждайся триумфом, а вместо этого — чувство неуверенности и стыда, будто она как ребенок совершила какую-то глупую шалость.
Линда прикусила губу, надеясь, что Уорнер не догадался, какие дерзкие планы она хотела воплотить сегодня в жизнь. Разумеется, сейчас уже не до планов. Если муж Мэдж Фри настолько глуп, что не замечает того, что творится у него под носом, возможно, он и заслуживает своей участи. В любом случае в данный момент она всецело на стороне Уорнера.
Выйдя из дома, Линда завороженно остановилась, любуясь окружающим великолепием.
— Пошли. Ты можешь замерзнуть в такой тонкой блузке, — сказал Филипп, взяв девушку под руку.
— Разве это не прекрасно, — я имею в виду эту ночь. Сад, такой спокойный и таинственный, море, мерцающее серебром и волнующее. В жизни не видела ничего красивее.
19 
