Особенно,... 
62 
– Вот поэтому я решила не травмировать вашего отца или того, кто до сих пор считался вашим отцом, словом, не разбивать семью, а действовать не спеша и очень аккуратно, пусть даже и не самым обычным способом. Мой расчет был прост. Если вы откликнитесь и, соблюдая уже мои условия – никому и ничего не рассказывать о моем приглашении, – приедете сюда, то никогда не пожалеете о таком шаге.
– Но я могла бы рассказать все родителям, и они ни за что не отпустили бы меня к... умершей тетке.
Ольга перевела. Люлита вздохнула:
– Что ж, тогда я бы придумала что-нибудь другое. К примеру, встретилась бы с вашей мамой.
Ольга быстро повернулась и сказала Валентине прямо в лицо:
– Представляешь, какая авантюра! С самого начала и до конца! Я удивляюсь, как ей вообще в голову пришла такая идея – действовать от имени Симы...
Люлита, не понимая, о чем идет речь, продолжила:
– Человек, помогавший нам, хорошо знает русский язык. Он-то и составлял тексты сообщений. Я понимала одно: вы не поверите в серьезность моих намерений до тех пор, пока я не вышлю денег. И я прислала их. На дорогу, на визу. И приглашения выслала от собственного имени. Все шло как по маслу, согласитесь? Меликсер помогала мне во всем.
– Но почему все-таки нельзя было просто объяснить по той же почте, что приглашена именно я, что у вас ко мне важное дело...
Ольга покрутила пальцем у виска:
– Валя, она не хотела травмировать твою мать, понимаешь? Вернее, твоего отца. Ведь если бы Люлита действовала официально и подписывалась собственным именем, ей бы пришлось в письмах объяснить причину, по которой она тебя, совершенно чужого человека, приглашает к себе. И тогда бы всплыл Гюнтер Хоффман, теперь поняла? Ей важно было заманить тебя сюда, чтобы разобраться с тобой отдельно от твоих родителей, которые все это время будут находиться в полном неведении.
– А морочить мне голову письмами от утонувшей тетки – это как?
– Это был эксперимент, – ответила за Люлиту Ольга, – и, как показала жизнь, не самый плохой, раз мы с тобой здесь и наши родители понятия не имеют, где мы.
– Кроме того, – продолжала Люлита, – мне казалось, что вы, получив деньги из Германии, уже не сможете отказаться от поездки, и ваше принятое с ходу решение рискнуть и отправиться в Штраубинг покажется вам в один прекрасный момент настоящей авантюрой, обратно вы уже не повернете, у вас на руках будет виза. К тому же вы собирались ехать вместе с подругой. В сущности, чем вы рисковали?
– Так ведь Симу-то убили, – напомнила ей Валентина. – Это же преступление! И так, как Юрген убил Симу, точно так же он мог бы убить и меня, как наследницу, только уже настоящую!
Она произнесла это – и сама испугалась сказанного. Словно до нее только сейчас дошел смысл таких слов, как «убийство», «преступление»...
– Теперь не убьет. Он снял комнату в том же пансионе, что и вы, и собирался поближе познакомиться с вами, Валентина.
– Кто?! – У Валентины округлились глаза.
– Юрген. Помните, когда мы выгружали вещи из машины, чтобы перенести их в пансион? Там в кустах, прижавшись к стене, стоял человек... Вы могли его не заметить, а я увидела. Он еще перебросился парой слов с хозяином пансиона, Заммером. И тогда я поняла, что Карл Заммер сказал ему о том, кто именно вселяется в пансион: русские девушки. И эти русские рекомендованы ему, Заммеру, мной, Люлитой Крафт, понимаете? Одну русскую он уже убил, дом, который должен был перейти ей по наследству, стоит пустой, никто в него не вселяется. Значит, дом еще не обрел своего настоящего хозяина, точнее, хозяйку... Хотя я подозреваю, что ваша тетя, Серафима, после хорошей порции коньяку или виски могла признаться Юргену в том, кто она на самом деле. К тому же в полиции она числилась по документам как Серафима Орманова, но Ульрика-то называла ее не иначе как Валентина. И с Юргеном ее познакомили как Валентину. Словом, Юрген знал о том, что он напрасно убил Серафиму – она не была наследницей всего того, что он по праву считал своим. Значит, старуха Люлита предпримет еще одну попытку связаться с настоящей наследницей.
– Хозяин пансиона знал наши фамилии, имена?
– Знал, он вписал вас в свой журнал. Он почему-то не доверяет русским.
– Значит, он мог сказать Юргену, что одну из девушек зовут Валентина Туманова. Так же, как звали с самого начала Серафиму... – кивнула Ольга. – И что? Он охотится за Валей?
– Теперь уже не охотится. Дело в том, – вздохнула она, – что, когда я навещала вас в пансионе в последний раз, я не закрыла дверь плотно, то есть не заперла ее, понимаете? И я вернулась туда, хотя и не была уверена в том, что встречу там Юргена.
62 
