Особенно,... 
73 
Клэр взглянула вперед на подъемный мост и сторожевую башню. Стемнеет примерно через час.
В ней вспыхнуло желание. И Малкольм почувствовал это, потому что остановился и, обернувшись, взглянул на нее.
Больше не будет никаких решений по поводу их отношений. Она желала его так остро, так сильно, что почти чувствовала внутри себя, горячего и твердого, его безумные движения. Он ее так ужасно притягивал, что она уже не думала, что сможет сопротивляться, даже если захочет. Но она не хотела сопротивляться. Не было никакого смысла.
Ее мир изменился. Она не знала, как долго проживет, а ценности, за которые она цеплялась всю свою жизнь, казались теперь пустяковыми. Абсурдно ждать любви для того, чтобы быть с таким мужчиной, как Малкольм, вполне возможно, что ее жизнь будет действительно короткой, несмотря на то, что говорил МакНил.
У нее было время подумать об этом. Если он увидел ее близкую смерть, то не сказал бы ей об этом. Это просто могло привести к тому, что пророчество сбудется. И Клэр была изрядно убеждена, что пока ей не будут даны суперспособности, она весьма недолго проживет в качестве охотника за Димхаанами. Димхааны были чертовски сильны.
Относительно любви Малкольма, она боролась с нелепой потребностью своего сердца, требующего любви, перед тем как заняться сексом. И если ей не повезет, что тогда? Разбитое сердце уже не казалось худшим вариантом. Фактически, это вполне обычное дело.
Люди стали проходить через сторожевую башню. У разводного моста ее ожидал Малкольм. Когда она подъехала к нему, его серые глаза засветились нетерпением. Клэр проехала мимо него. Остро чувствуя его у себя за спиной, она проехала через сторожевую башню и въехала во двор замка. Воины направились в свои помещения, и тут же начали раздаваться счастливые крики детей. Клэр расслабилась, только очутившись за навесными стенами замка, и совсем успокоилась, когда обернулась и увидела, как подняли подъемный мост и с грохотом опустили решетки на воротах. Малкольм улыбнулся ей так обещающе, что ее сердце перевернулось, словно говоря: „Дела наши плохи“. Ее мир изменился, но, кажется, сердце это не волновало.
Она проследовала за Иренхатом в зал. Малкольм остановился, закрывая за ней оббитую гвоздями дверь, и его внимательный взгляд был сейчас прикован не к ней. Клэр очень удивилась, увидев Ройса, сидящего перед камином. Когда они вошли в помещение, он поднялся, слегка подрагивая мускулами с выпирающими бицепсами.
Малкольм прошел вперед, сойдясь с Ройсом на середине зала, явно удивленный его присутствием здесь.
— Что привело тебя назад?
Ройс ответил уклончиво:
— Я посчитал целесообразным нанести визит Эйдану. Завтра я еду с вами.
Клэр увидела, что Малкольм немного смутился, так же как и Ройс. Она удивилась, какого черта здесь происходит.
Клэр заколебалась. И Симус, и Иренхат сели на лавки за длинным столом, беря кубки с вином. Она почувствовала запах жареной дичи и знала, что скоро подадут еду, и, несмотря на все свои волнения, она умирала с голоду.
Но Иренхат продолжал беспокоить ее. Она чувствовала, что он не сводил с нее глаз во время путешествия назад на Малл, и догадывалась, что или она ему не нравилась, или он не доверял ей. Она улыбнулась ему, заодно протягивая кубок для кларета:
— Можно и мне? — спросила она.
— Конечно, леди Клэр, садитесь. Вы — гостья Малкольма.
Клэр села напротив него, зная, что Малкольм наблюдает за ней.
— Спасибо.
Иренхат внимательно посмотрел на нее.
— Почему вы хотите поехать с Малкольмом на Оу?
Клэр встретила его прямой взгляд.
— Почему бы и нет?
— Там возможны сражения.
— Я могу защитить себя, — Клэр скривилась. Ей нужно оружие. Но Малкольм, кажется, совсем не волновался из-за встречи с Эйданом лицом к лицу, и это утешало. С другой стороны, не было ничего утешительного в графе Морее, который, как выяснила Клэр, был Защитником Королевства, что на Нагорье являлось эквивалентом вождя клана.
— Ну-ка, освежите мою память, кто сейчас король?
Иренхат странно взглянул на нее.
— Король Джеймс, и, предугадывая ваш следующий вопрос, отвечаю, его королева — Джоанна Бофор.
— Они на нашей стороне или на их?
— Король большую часть своей жизни провел в Англии в качестве заложника короля Генри V. У него только одна сторона — его собственная.
Клэр посчитала, что слова Иренхата означали, что король Джеймс был человеком. Если он провел большую часть своей жизни при английском дворе, он, вероятно, заинтересован в своей собственной власти и в своем троне. У большинства шотландских королей были большие проблемы со взятием Нагорья под контроль. Это бы все объяснило.
73 
