72 
– Ради чего?!
– Ради счастья самых дорогих нам людей! Ты Леве давно звонила?
– Давно. Я ему не нужна.
– Неправда. Просто у них с Диной все давно уже на мази!
– Откуда ты знаешь?
– От верблюда, милая. От горбатого, болтливого верблюда с телепатическими наклонностями.
– Мне бы такого верблюда.
– Помни, мы не зря сидим в подполе, терпим голод и холод! У нас все получится! Все, что мы задумали и ради чего рисковали жизнью! Ну, ты все еще хочешь в тюрьму? Отвечай быстрее, у меня телефон садится!
– Готовь доху и банку вонючих рыжиков. Я иду к тебе, бегу, на перилах еду!!!
Теперь, когда утром не нужно было бежать на работу, Фил стал следить за квартирой Птичкиных более тщательно.
Не то чтобы ему вовсе нечего было делать, но внутренний голос твердил Филиппу Филипповичу, что он может стать свидетелем чего-то важного. Что это важное может помочь следствию, а следовательно, в некотором смысле сделать Фила героем и значительной личностью.
Внутренний голос всегда подводил Фила, но он привык его слушаться.
Утром, отбегав три часа в поисках новой работы, Филипп Филиппович садился на табуретку возле глазка и начинал следить за квартирой. Он перестал бриться, готовить, убирать и стирать, что всегда делал с удовольствием, не опускаясь до статуса мшелого холостяка. Кое-какие денежные запасы у Портнягина были, поэтому безработица в ближайшие несколько месяцев его не пугала.
А потом он найдет… что-нибудь творческое. Работу вахтера, например. Или сторожа. А еще лучше – дворника, чтобы рано утром крыть восхищенным матом рассвет, размеренно помахивая метлой.
«Аттракционы не предлагать», – заявлял Фил отныне всем работодателям, чем приводил их в полное замешательство, поскольку трудно было понять, что имеет в виду Портнягин под словом «аттракцион».
В общем, с творческой работой пока не клеилось, и основным занятием Фила стало бдение у глазка.
Пару дней все было тихо. Розы под дверью завяли, портрет, написанный мелом, поблек, но ничего, что стоило бы пяти миллионов долларов, обещанных за ценную информацию, не происходило.
Филипп Филиппович отчаянно боролся со сном, голодом и желанием поваляться на диване с бутылкой пива. Он поборол свои низменные инстинкты, и его стойкость была вознаграждена.
В три часа ночи хлопнула подъездная дверь, на лестнице раздались неуверенные шаги. Фил прильнул к глазку, сожалея, что в него можно смотреть только одним глазом.
На площадку поднялась женщина. Несмотря на холодный март, на ней не было ни пальто, ни обуви – только мятая длинная юбка и блузка с короткими рукавами. Увидев портрет Покровской, сделанный мелом, она отпрянула от опечатанной двери, но вдруг с остервенением начала отдирать бумажные полоски, оставленные прокуратурой.
– Стой, злыдня! – заорал Фил и выскочил на площадку.
Он схватил бабу за плечи и применил прием рукопашного боя, который никогда не выходил у него из-за того, что противник оказывался слишком тяжелым. Но с этой рыжей наконец-то у него получилось!
Он ловко бросил бабу через бедро и в два счета уложил ее на пол. И только склонившись над конопатым лицом, понял, что она без сознания.
Переборщил Фил…
Пришлось искать теплый пульс и щупать ее на предмет дыхания. Это занятие так увлекло Фила, что он забыл о приличиях. И о пяти миллионах долларах тоже забыл. Он вдруг решил, что никому не отдаст эту рыженькую, пока сам не допросит ее с пристрастием, обстоятельно и подробно.
Только дома, уложив ее на диван, Портнягин понял, что баба потеряла сознание не столько от его сокрушительного приема, сколько от травмы на голове. Короткие волосы были спутаны запекшейся кровью, а на затылке набухла огромная шишка с рассеченной поверхностью.
– Ух ты, какая злыдня! – восхитился Портнягин и развел сумасшедшую деятельность по отмыванию крови с волос и прикладыванию компрессов к нужным и ненужным местам.
Рыженькая пришла в себя, но виду не подавала, только дышала чаще, да, приоткрыв правый глаз, следила за спасительными действиями Фила.
– Выпей! – поставил наконец точку в реанимации Фил и протянул ей стакан. – Это водка с яйцом и перцем. Все хвори снимает! Народное арбатское средство.
– Пошел ты, – отодвинула его руку со стаканом рыженькая и простонала: – Внизу такси ждет, отдай водителю деньги!
– Я?! – несказанно удивился Портнягин и залпом выпил адскую смесь. – Я?!!
72 
