94 
— Где именно вы работали? — спросила Барбара.
Он не ответил сразу, и тогда Барбара вновь оторвалась от писанины. И наткнулась на его взгляд. И поняла, что он специально ее вынудил посмотреть на него, и теперь страшно доволен, что это ему удалось. Без всякого выражения она повторила вопрос.
— В Стокуэлле, — сказал он наконец. — Недолго.
— А перед этим?
— В Льюисхэме. Послушайте, разве это имеет значение?
— На данном этапе все имеет значение. — Барбара не торопясь записала в блокноте «Стокуэлл» и «Льюисхэм». — Чем конкретно занимались? — спросила она, пририсовав к последней букве небольшой завиток. — Опекой? Проститутками? Одинокими мамашами?
Он во второй раз не ответил. Барбара подумала, что он снова играет в свои игры, но все же посмотрела на него. Но на этот раз он уставился не на нее, а на одного из глянцевых футболистов, якобы увлеченного «Холодным домом» в кожаном переплете. Барбара уже собиралась повторить вопрос, но Грифф к тому времени успел прийти к какому-то решению.
— Ладно, я расскажу, — сказал он. — Все равно узнаете. Меня уволили в обоих случаях.
— За что?
— Я не всегда нахожу общий язык с начальством, особенно если начальство — женщина. Иногда… — Он вновь направил на нее все свое внимание, темные бездонные глаза удерживали на себе ее взгляд. — В социальной работе всегда возникают споры. Они должны быть. Мы работаем с человеческими жизнями, а каждая жизнь отлична от других, не так ли?
— Можно и так сказать, — сказала Барбара, не совсем понимая, к чему клонит Стронг. Но он быстро все прояснил.
— Да. Так вот. У меня есть привычка прямо высказывать свое мнение, а женщинам свойственно негативно воспринимать прямоту. И заканчивалось все… давайте назовем это непониманием.
Ну-ну, вот оно, подумала Барбара, пресловутое непонимание. Просто оно всплыло не совсем в том месте, где она ожидала.
— Но с Ульрикой у вас таких проблем не возникает?
— Пока нет, — сказал он. — Но тут дело в самой Ульрике. Она не боится здоровой дискуссии в команде.
И здорового секса в команде тоже, по-видимому, не боится, не удержалась от мысленного сарказма Барбара. И даже предпочитает его всякр1 м там дискуссиям.
— Так значит, вы с Ульрикой близки? — спросила она.
Но Стронг пока не был готов к признаниям.
— Она руководит организацией, — пожал он плечами.
— А когда вы не на работе?
— О чем вы?
— О том, спите ли вы со своим боссом. То есть меня интересует, как относятся другие руководители адаптационных групп к тому, что после работы вы с Ульрикой предаетесь плотским утехам. Да и не только они, и все остальные тоже. Кстати, не таким ли образом вы лишились предыдущих мест работы?
Он ровным голосом произнес:
— Вы не очень добрый человек.
— У меня нет времени на доброту, когда расследуется дело о пяти смертях.
— О пяти? Но не считаете ли вы… Мне сказали… Ульрика сказала, что вы пришли сюда…
— Я пришла сюда из-за Киммо, да. Но он лишь один из двух подростков, которых мы опознали, — сказала Барбара.
— Но вы же говорили, что Шон… Пропал только Шон, ведь так? Он жив… Вы не знаете…
— Сегодня утром мы обнаружили труп, и он вполне может оказаться Шоном. Ни за что не поверю, будто Ульрика вам этого не рассказала. Помимо этого, мы знаем, что одного из убитых зовут Джаред Сальваторе, а трое пока ждут, когда о них кто-нибудь спохватится. Всего пять.
Стронг ничего на это не ответил, но Барбаре показалось, что он по какой-то причине задержал дыхание. Что бы это значило? Через некоторое время он пробормотал:
— Господи…
— А что происходит с подростками, которые проходили адаптацию под вашим руководством, мистер Стронг? — спросила Барбара.
— Что вы хотите услышать?
— Отслеживаете ли вы их дальнейшую судьбу после двух первых недель в «Колоссе»?
— Нет. Не отслеживаю. То есть после меня они попадают к другому преподавателю. В случае если они хотят продолжать, конечно. Преподаватели ведут записи об успехах и посещаемости и сообщают обо всем Ульрике. Вся команда встречается дважды в месяц, и мы обсуждаем проблемы. С ребятами, которые особенно трудны, Ульрика сама проводит работу. — Он нахмурился, постучал пальцами по столешнице, — Если другие убитые окажутся нашими… Кто-то хочет дискредитировать «Колосс», — заявил он Барбаре. — Или одного из нас. Да, кто-то пытается очернить одного из нас.
94 
