166 
Дом номер шестнадцать по Леди-Маргарет-роуд являл собой жалкое зрелище. Кирпичное трехэтажное здание с полуподвальным этажом от фундамента до крыши нуждалось в покраске. Ни на двери, ни на прямоугольных колоннах, обрамляющих вход, не было таблички с номером дома; вместо нее кто-то нацарапал на одной из колонн цифру «16» и буквы «А», «В», «С» и «D» со стрелочками вверх и вниз, указывающими расположение квартир на этажах. Во дворе рос типичный для Лондона старый платан. Толстый, как матрас, слой опавшей листвы покрывал все в диаметре десяти ярдов от дерева: крохотный палисадник, покосившийся низкий забор из кирпича перед домом, узкую дорожку, ведущую к крыльцу, и само крыльцо — все пять ступенек, поднимающихся к синей двери. В верхней половине двери были врезаны две вертикальные панели из полупрозрачного стекла, одна из которых треснула и ждала только повода, чтобы рассыпаться окончательно. Ручки на двери не было, только привинченный шурупом кусок дерева, отполированный прикосновениями тысяч рук.
Миншолл проживал в квартире «А», которая находилась в полуподвале, поэтому попасть туда можно было, спустившись по лестнице вниз, свернув за угол и обойдя дом по бетонной тропе, на которой скапливались лужи дождевой воды и процветала плесень. Рядом со входом в его квартиру стояла клетка для птиц. Голуби. Они тихо заворковали, почуяв присутствие человека.
Ордеры были у Линли, ключи — у Хейверс. Она передала ключи боссу, чтобы тот открыл дверь. Они шагнули в темноту.
Чтобы найти выключатель, им пришлось обшарить комнату, напоминающую на ощупь гостиную после визита воров. Правда, когда Хейверс воскликнула: «Нашла, сэр!» — и нажала на кнопку настольной лампы, то оказалось, что состояние комнаты объясняется всего лишь неопрятностью жильца.
— Чем это, по-вашему, пахнет? — спросила Хейверс.
— Немытым мужским телом, неисправной канализацией, спермой и плохой вентиляцией. — Линли натянул латексные перчатки, Хейверс сделала то же самое. — Тот мальчик был здесь, — сказал он. — Я это чувствую.
— Тот, что на снимке?
— Дейви Бентон. Что говорит об этом Миншолл?
— Он заткнулся. Я думала, у нас будут видеозаписи с камер наблюдения, которые я видела на рынке, но копы из участка на Холмс-стрит говорят, что это одна видимость. Пленки в них нет. Там же, на рынке, я приметила одного типа, по фамилии Миллер, который мог бы по фотографии Дейви сказать, видел он мальчика в обществе Миншолла или нет. Но не знаю, захочет ли он.
— Что ему помешает?
— Кажется, он и сам неравнодушен. К несовершеннолетним мальчикам, я имею в виду. У меня сложилось впечатление, что если Миллер укажет на Миншолла, то и Миншолл тут же укажет на Миллера.
— Прекрасно, — мрачно хмыкнул Линли.
Он пробрался на другой конец гостиной и нашел еще один источник света, у продавленного дивана. Щелкнув выключателем, он оглядел открывшуюся перед ними картину.
— Опа! Да это настоящая золотая жила! — воскликнула Хейверс.
С ней нельзя было не согласиться. Компьютер, который наверняка имел выход в Интернет. Видеомагнитофон и полки с кассетами над ним. Журналы с откровенными иллюстрациями, часть из них — садомазохистской направленности. Немытая посуда. Аксессуары для показа фокусов. Линли и Хейверс перебирали предметы в разных концах комнаты, когда Хейверс сказала:
— Сэр, это то, что я думаю? Нашла на полу, под столом.
Она держала в руках несколько кухонных полотенец. Местами они ссохлись и затвердели, как будто их использовали во время просмотра порносайтов в Сети — для целей, совсем не напоминающих вытирание стаканов и тарелок.
— Тот еще субъект, как я посмотрю.
Линли перешел в альков, служивший хозяину спальней. Кровать была покрыта простынями, похожими по состоянию на кухонные полотенца. Другими словами, тут имелись залежи материалов для анализов ДНК. Если Миншолл предавался порокам наедине не только с компьютером и своей рукой, но и с кем-то еще и если этот «кто-то» был несовершеннолетним подростком, то в этом жилище найдется масса улик, способных надолго отправить фокусника за решетку.
Под кроватью обнаружился еще один потрепанный журнал: похоже, его часто листали. Линли поднял его и просмотрел несколько страниц. Фотографии женщин — голых, с раздвинутыми ногами. Зовущие взгляды, влажные губы, знающие свое дело пальцы, соития, ласки. Это был секс, сведенный к низменным рефлексам, и ничего более. Линли, подавленный, быстро захлопнул журнал.
166 
