84 
Или бензин.
Или солярка.
Короче, что-то технологичное, с октановым числом, причём, невысоким.
Мила, сделав вид, что не заметила Севку с Лаврухиным, прошла к столу и села напротив Валентина Фёдоровича. Глядя в одну точку – куда-то поверх головы следователя, она начала отвечать на вопросы.
– Скажите, вы решили завладеть картинами русских художников, потому что ваш дядя завещал свою коллекцию Художественному музею, и в случае его смерти вам ничего не досталось бы?
– Да.
– Вы обратились в детективное агентство, чтобы привлечь к себе внимание прессы, отвести подозрения страховой компании и получить страховку как единственная наследница?
– Да.
– Задумав украсть картины у дяди, вы решили прикрыться преступлениями банды, грабившей музеи и частных коллекционеров?
– Да.
– У вас в Лондоне уже были покупатели на эту серию картин?
– Да.
– Но вы же богаты! Зачем вам деньги?
– Деньги никогда не бывают лишними. И потом, в последнее время мои дела шли неблестяще.
– Но зачем же было убивать старика?! Почему было просто не выкрасть картины, раз вы имели к ним доступ?!
– Я и хотела. Ночью прокралась потихоньку в гостиную, вырезала картины из рам, но когда я трудилась над последним полотном, вошёл дядя. Он начал вопить и бить меня палкой с металлическим набалдашником. Чтобы защититься, я оттолкнула его. Он отлетел и ударился головой о камин. Я испугалась, перетащила его на диван, но он был уже мёртв. Зная, что в городе орудует банда, я решила обставить всё так, будто дядю убили, а картины украли.
– Кассета в автоответчике! – не выдержал Севка. – Оперативники её не нашли, а мы сразу обнаружили! Милавина специально подсунула её нам, чтобы вывести на Громова и пустить по ложному следу!
– Вы обещали не вмешиваться! – прикрикнул на Севку Валентин Фёдорович.
– Извините. Просто сил нет молчать, когда из меня дурака делают. Ведь она знала, что Громов вышел на банду Ван Гога! Знала, да?!
– Догадывалась, – усмехнулась Милавина.
– И сделала так, чтобы я сунул туда свой нос! Зачем?
– Чтобы ты немного размялся, сыщик. А то отсидел свой зад в кабинете! Поймите вы, если бы я не украла эти картины, их всё равно увёл бы Громов. Просто я сделал всё быстрее, умнее и лучше. И потом, кто сказал, что я воровка? Я забрала своё! Своё! – Мила вдруг сорвалась на истерический крик. – Я наследница! Я – единственная наследница, а не какой-то там музей! И дядю я не убивала! Это была самооборона!
Она зарыдала, забилась в истерике, и Фокин даже подумал, что был неправ относительно солярки в её жилах.
– Уведите! – крикнул Валентин Фёдорович, и Милу увёл конвой – толстая, грубая баба с мужеподобным лицом.
Севку вдруг затошнило. Он бросился вон, на свежий воздух, чтобы выветрить из себя тяжёлую атмосферу этого душного кабинета и этого неприятного допроса.
Лаврухин догнал его на крыльце.
– Дай закурить, – попросил его Севка.
– Бросил, – постучал себя по карману Вася.
– Тьфу ты, – расстроился Фокин и вдруг с горечью спросил: – Вот скажи, Лавруха, почему мне так не везёт с женщинами?
– Тебе не с женщинами не везёт, а с гламурными стервами, – усмехнулся Лаврухин.
* * *
Накануне Шуба сказала, что он должен стать её подружкой на свадьбе.
– У меня платья нет, – попробовал отвертеться Севка.
– Это необязательно. Можешь приходить в сари.
Шуркина свадьба надвигалась с неотвратимостью цунами, угрожая разрушить старую дружбу.
Может, Шурка и пошутила насчёт сари, но Севка пошёл в магазин «Ткани» и купил пять метров алого сатина.
Гулять так гулять.
И почему не в сари, если цунами всё равно всё сметёт?
Фокин обмотался алым сатином, нарисовал между бровей жирную родинку и отправился навстречу стихии. На свадьбу лучшей подруги.
Предстояло купить букет, и Севка заехал на рынок. Его внешний вид вызвал ажиотаж и всеобщее желание сфотографировать необычную индианку.
– Какие цветы подарить лучшей подруге на свадьбу? – спросил он у продавщицы.
– Вы желаете ей счастья? – прищурилась толстая, рыжая тётка.
– Как вам сказать, – замялся Фокин, – вроде бы и желаю, но точно знаю, что этого счастья у неё не будет.
– Тогда подарите лилии. Они красивые, но очень вонючие.
Севка купил огромный букет лилий, от приторного запаха которых сразу закружилась его индийская голова.
– А почему вы сами не женитесь на этой девушке? – поинтересовалась любопытная продавщица.
84 
