91 
«Пока!» – сказала мысленно Катя белому свету и даже порадовалась, что помрёт под любимые «Времена года». Но удавка вдруг чуть ослабла, Катя судорожно хлебнула воздуха и услышала гадкий шёпот, который, перекрывая аккорды Вивальди, спросил:
– Ну что, Катерина Ивановна, со здравым смыслом у вас беда? Двери не запираем? Никого не боимся?
Мозг подкинул Катерине идею, что это тот самый гость, которого не успела допросить Верка.
– Ты кто? – как смогла, спросила Катерина «гостя». Согласные давались с большим трудом, чем гласные. – Вор?! Очень глупо. Тебя видело полподъезда!
– Одна толстая тётка – не полподъезда, – возразил шёпот. – И потом, разве грабители обращаются к жертвам по имени-отчеству?
– Вроде не обращаются, впрочем, меня никогда не грабили, и я не знаю подробностей. – Она попыталась разжать петлю руками, но та предупреждающе затянулась, снова перекрыв кислород.
– Я не вор. Я пришёл забрать то, что по праву принадлежит мне, – шёпот смердел возле уха запахом незалеченных зубов, обжигал температурным дыханием, от которого шевелились волосы на виске, и не давал никаких шансов на то, что его обладатель не имеет диагноза «шизофрения». – Я пришёл взять своё! – повторил шёпот.
– Забирай, что хочешь, и проваливай, – Катерина вдруг обнаружила, что вполне сносно научилась говорить с перетянутым горлом.
– Что хочешь! – заорал в голос «гость». – Что хочешь! Ты думаешь, я пришёл за пачкой долларов, которую ты прячешь в белье, или за бэушной бытовой техникой?!
– Мне трудно думать в таком положении, – призналась Катя, тихо радуясь, тому, что он вступил в переговоры, и не спешит её задушить.
– Дай руку, – миролюбиво попросил «гость», будто чашку чая предложил выпить.
Выбора у неё не было, и она послушно протянула руку назад. На руке щёлкнуло кольцо наручника, он потянул её с дивана к стене, и второе кольцо защёлкнул на трубе отопления. Катерина без сил опустилась на пол.
«Не очень оригинально», – подумала она, представив себя со стороны, прикованной к батарее, потом подняла глаза и уставилась на своего незваного «гостя».
Неколоритный оказался злодейчик.
Быть задушенной этим дядькой, похожим на замухрышистого бухгалтера непроцветающего госучреждения, было бы обидно. Средний рост, средний вес, лицо, лишенное красок, глазки без выражения и окраски, даже волосы не имели цвета. Только руки…
В сильных узловатых руках он сжимал резиновый шнур, а на среднем пальце правой руки красовалось филигранно исполненное распятие.
Всё оказалось просто. Всё встало на свои места. Катерина почему-то испытала облегчение.
– Вы Лёша? – спросила она.
Он уселся напротив неё на диван и стал постукивать резиновой петлёй о подлокотник.
«Вжик-вжик», – говорила петля.
«Вжик-вжик».
В углу, за диваном валялся какой-то потрёпанный рюкзачок, наверное, оттуда он доставал свои страшные инструменты.
– Я Лёша, – кивнул «бухгалтер» и поправился: – В том числе Лёша. Вам не кажется странным, что я пытаюсь представиться?
– А вам не кажется странным, что я знаю, как вас зовут? – Катерина плохо себе представляла, зачем затеяла перепалку, наверное, чтобы просто потянуть время.
– Нет, – усмехнулся он. – Наверное, вы тоже зря не теряли время. Жаль, что я дал вам эту возможность.
Катерине вдруг пришла мысль, что если Мат-Мат вернётся, как обещал, то не сможет попасть в квартиру – она забрала у него ключи.
– Отдайте мне то, что вам не принадлежит, и я подумаю, сохранить ли вам жизнь.
Катерина сделала над собой усилие, чтобы подумать. Чтобы очень хорошо подумать. Единственное, что ей не принадлежало в этой квартире – это драгоценности, которые лежали на комоде в спальне в кожаном мешочке. Вернее, они, конечно, ей принадлежали, но знала об этом только она и Мат-Мат.
Этот Лёша тринадцать лет назад ублажал бабушку Матильду кокаином в Волынчиково, этот Лёша откуда-то знал, кто такой Бурабон, этот Лёша знал про украденные у Пригожиных украшения и пытал бабу Шуру, где они могут быть спрятаны. Этот Лёша стрелял в Мартина и в неё, и, скорее всего, этот же Лёша и есть мужик, который переоделся в красные шмотки и испачкался тёмным гримом, чтобы подозрение в убийстве бедного Роберта пало на неё.
Этот Лёша убийца. Всё. Больше на ум ничего не шло. Нет! Откуда он может знать, что украшения найдены и находятся у неё?!!
– Я не знаю, о чём идет речь, – Катерина сыграла искренность, но он не поверил.
91 
