Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
107 
Харкер обещал передать мне все необходимые документы. После великолепного завтрака он вручил мне пачку бумаг и с улыбкой добавил, что мне будет чем занять себя на обратном пути в Лондон.
Харкер и его жена – замечательные, добрые люди. Глядя на них, я вспоминаю себя и Герду в молодости и те недолгие счастливые годы, пока вторжение вампиров не уничтожило нашу маленькую семью. Попав в Англию, я впервые почувствовал, что меня снова окружают родные люди. У меня как будто вновь появилась семья. И пусть мы не связаны кровным родством, зато нас объединяет родство душ и еще необходимость сообща бороться с чудовищным злом. Мне страшно даже представить, что счастье Харкеров может разрушиться, а они сами – повторить судьбу несчастной Люси.
Но как мне защитить их? Если Джонатан – непреднамеренный шпион Влада, какой опасности я подвергаю Джона, его друзей, да и себя самого? Как всегда, вопросов было значительно больше, чем ответов.
Джонатан вызвался отвезти меня на станцию. По дороге я спросил у него:
– Если в будущем мне понадобится увидеться с вами и мадам Миной в Лондоне, вы приедете?
– Конечно. – Он энергично кивнул головой. – Дайте только знать.
* * *
Я рассказал Джону все о Харкерах. Он безоговорочно согласился помочь мадам Мине и ее мужу, однако и его серьезно озадачила необычность "вампирского следа" в ауре Джонатана. Мы решили пригласить Харкеров прямо в Парфлит (уверен, они не откажутся приехать) и разместить их в лечебнице. Знать о моем присутствии они не будут (я сумею скрыть себя и Герду завесой невидимости), что позволит мне какое-то время понаблюдать за мистером Харкером, пока я не смогу с определенностью сказать, действительно ли он является невольным шпионом Влада. До этого нам придется априорно считать его таковым и вести себя столь же осмотрительно, как я это делаю в присутствии Герды. Так будет лучше и для него, и для мадам Мины.
Мы с Джоном условились: до поры до времени нужно разыгрывать из себя словоохотливых глупцов, которые якобы не догадываются о возросшей силе Влада. В таком случае вампир, если он действительно контролирует Харкера, почти ничего не узнает о наших планах. Я сообщил Джону, что Харкеры вручили мне копии своих дневников, и предупредил его: вскоре мне может потребоваться и его дневник. Но дело осложняется тем, что у Джона есть привычка переносить свои мысли не в тетрадь, а на восковой валик фонографа[31]. Иногда он делает несколько записей в день. К тому же фонограф – аппарат довольно заметный, и спрятать его нелегко. Я попросил Джона быть осмотрительнее и не записывать на валики то, что может причинить нам вред, попади эта информация в руки врагов. Для таких целей все-таки лучше использовать небольшую тетрадь или записную книжку, которую можно носить при себе. Джон не возражал. Более того, он обещал, что внимательно прослушает свой дневник и «страницы», где был слишком откровенен, отдаст мне, а уж я надежно спрячу их у себя в «келье». Вместо них Джон запишет новые валики и наговорит на них только те сведения, которые можно сообщить Харкерам и, естественно, Артуру и Квинси. Мы договорились, что в своих записях Джон предстанет скептиком, который ничего не знает о вампирах и не торопится поверить в их существование.
Есть и еще одна причина для подобного "спектакля". Мадам Мина – стойкая и мужественная женщина, но если она узнает об истинной силе Влада, это может подорвать ее уверенность и лишить надежды. С моей стороны было бы жестоко так поступать с этой замечательной леди.
Глава 13
ДНЕВНИК ДОКТОРА СЬЮАРДА
29 сентября
Как странно писать все это пером, сидя не в кабинете, а у себя в спальне. Мне ненавистно обманывать людей, тем более если речь идет о моих лучших друзьях – Арте и Квинси. Но в данном случае я вынужден согласиться с профессором: сейчас подобный обман – лучший способ их защитить. Эта мысль приносит мне хотя бы частичное утешение.
Но все равно где-то я должен записать правду. А то вдруг я все забуду и поверю в самим же собою созданную ложь?
Сегодня, почти сразу после полудня, мы с профессором отправились на могилу Люси. Проникнуть на кладбище не составило труда. Мы узнали, что в полдень там будут кого-то хоронить. Мы решили смешаться с посетителями, а затем спрятаться. (Конечно, можно было бы перелезть через ограду, но подобный трюк, проделываемый взрослыми мужчинами при свете дня, всегда выглядит подозрительно.) Кладбищенский сторож, решив, что все ушли, запрет ворота, после чего мы получим полную свободу действий. У Ван Хельсинга имелся ключ от фамильного склепа Вестенра. Он получил его от могильщика, пообещав передать Артуру.
107 
