78 
Человеческий глаз был не в состоянии уследить за схваткой Влада и Аркадия. Их носило по залу из конца в конец, и тогда у меня в ушах свистел ветер. Они сталкивались, и я слышал грохот камнепада. Так продолжалось, пока Аркадий не схватил своего более старого и слабого противника и не швырнул прямо на черный занавес. С головы Влада упала корона и, гулко ударившись о пол, покатилась по каменным плитам. Влад уцепился за занавес, но тот не выдержал его веса и с громким треском лопнул по горизонтали. Верхняя половина осталась висеть, а нижняя беззвучно осела на пол.
Я не ошибся в своих предположениях: в замке действительно существовала средневековая камера пыток, и располагалась она прямо в "тронном зале" Влада! В полумраке виднелась дыба, блестели смазанные острия деревянных кольев разной длины и толщины. К стене крепилось несколько пар черных железных кандалов, в одной из которых...
Боже, дай мне силы написать об увиденном. Зрелище это было в высшей степени прискорбным и столь же непристойным. Я почти сразу же отвел глаза, будто в них плеснули кислотой. Однако увиденное крепко врезалось мне в память; боюсь, эта ужасная сцена останется со мной до конца моих дней.
Подвешенное за руки, у стены чуть заметно раскачивалось тело грузной пожилой женщины, совершенно обнаженной и явно мертвой – тело ее уже успело приобрести сероватый оттенок. Ее ноги с синими набрякшими венами чуть-чуть не доставали до пола. Руки были разведены в стороны. Слава Богу, опущенная голова скрывала от меня ее лицо. Но я видел ее волосы – почти совсем седые, они были убраны в аккуратную косу, обвитую вокруг головы. Соски больших обвисших грудей почти касались внушительного дряблого живота. Эту старческую плоть прочерчивали красные полосы с рваными краями. Из исторических книг я знал, что такие следы оставляет "кошка" – страшная плеть, усеянная гвоздями.
Жуткое зрелище заставило Аркадия на миг забыть о поединке. Но этой секундной заминки Владу хватило, чтобы перейти в наступление. В его белой, жилистой руке блеснул ритуальный нож (в спешке покинув трон, он не забыл прихватить с собой оружие!). Я не успел и глазом моргнуть, как серебристая стрела понеслась по направлению к Аркадию. Он попытался перехватить нож в полете (я увидел метнувшееся навстречу клинку черно-белое облако). Увы...
Нож предназначался не Аркадию (вампира ножом не убьешь). Нет, целью Влада было сердце моего брата.
Сердце моего брата.
Стефан, страдания, которые ты мне причинил, не идут ни в какое сравнение с той болью, что я испытал, увидев, как ты умираешь. Я всегда буду виноват перед тобой за то, что не сумел спасти тебя.
Но зачем Владу понадобилось убивать Стефана? Мне его поступок представлялся откровенным безумием. Насколько я понимал смысл договора, Влад должен был сделать все ради защиты сына Аркадия, ведь гибель Стефана подписывала ему смертный приговор. Колосажатель явно потерял рассудок, и это было настолько неожиданным, что мы с Аркадием застыли от ужаса и недоумения.
Стефан всего раз пронзительно вскрикнул и упал на спину. Меня тряхнуло, как от удара электрическим разрядом. Превозмогая боль, я встал и, шатаясь, побрел к Стефану, волоча за собой саквояж.
Все лекарства, которые там лежали, уже не могли помочь моему брату.
Мы с Аркадием опустились возле него на колени. Нож Влада вошел Стефану в сердце по самую рукоятку. Рубашка и жилет были залиты кровью. Кровь продолжала вытекать из раны, заливая пол и мои колени. Я представил, что вполне мог бы оказаться на месте Стефана.
Я не решился извлекать нож – это лишь добавило бы брату мучений. Его лицо приобрело землистый оттенок, лоб покрылся испариной. Стефан поднял на меня угасающие глаза. Они были полны неистовой, безграничной любви.
Говорить он уже не мог. Я не знал, кому предназначался этот прощальный взгляд: то ли Стефан все еще находился под чарами Влада, то ли он узнал мое лицо. Но сейчас я уверен: его взгляд был обращен ко мне. В последние мгновения мы вновь стали одной семьей, и все зло, окружавшее нас, было бессильно помешать.
Стефан умер на наших руках, тихо и с любовью покинув этот мир. Охваченный горем, я не придал значения громким шагам, раздавшимся за закрытой дверью, и не поднял головы, когда она распахнулась. Появись сейчас в зале кто-нибудь из живых людей – пособников Влада, я оказался бы для них удобной мишенью. Я совершенно не воспринимал то, что происходило вокруг. Мне казалось, что мир зла, в который я попал, диким образом нарушил свои же законы и совершенно обезумел.
78 
