Особенно,... 
80 
А начальник совсем с ума сошел – никого не хотел, только эту гордячку-убийцу! И в конце концов согласился на тот единственный выход, который ему Лапидаров подсказывал давно. Ничего другого не оставалось, как привести Эльзу Лютц к начальнику силой. А там уж он с ней справится!
Шел апрель месяц, распускались первые листья, от влажной, на глазах зеленеющей земли поднимался такой головокружительный запах! Начальник тюрьмы, и до этого уже с трудом сдерживающий свое нетерпение, однажды позвал Лапидарова и сказал без всяких предисловий:
– Веди ко мне, Мирон, эту стерву! Бери двух конвоиров – и ко мне, в кабинет!
Лапидаров плотоядно усмехнулся, хотел сказать: «Наконец-то вы меня послушались!», но удержался: прекрасно понимал, что дистанцию между начальником тюрьмы и заключенным нужно держать. Только удивленно спросил:
– Разве не к вам в спальню, как обычно?
Кабинет начальника был на третьем этаже административного здания: он говорил, что отсюда, с этой высоты, ему хорошо виден весь тюремный двор. Но на втором этаже была у него еще одна комната – там он часто оставался ночевать, если задерживался на работе. Она была обставлена, как комната отдыха и спальня, и именно туда Лапидаров водил для него «наложниц». О ней он и говорил теперь начальнику. Но тот оскалился в усмешке и резко мотнул головой:
– В спальню – это потом, когда она сама туда будет проситься. А сейчас я ее прямо здесь… обломаю.
Лапидаров понял, что начальник, решившись наконец взять непокорную женщину силой, теперь злобно жалел, что не сделал этого раньше, с самого начала. И теперь отыграется за все свое так долго сдерживаемое нетерпение и ожидание… Когда он пришел за Эльзой Лютц в камеру, женщины, сидевшие с ней, каким-то образом поняли – куда и зачем он ее забирает. Некоторые смотрели с сожалением, но две молодки стали кричать вслед похабные советы. Эльза шла между конвоирами через двор в длинном тюремном платье, в наброшенном на плечи стеганом тюремном пальто. Порывистый весенний ветер разметал ее непокрытые темные волосы… Лапидаров, шагавший шага на три сзади, не мог отвести взгляда от ее фигуры. Под бесформенной серой одеждой все равно было видно, какая она стройная, какая гордая у нее осанка. Мирон не замечал, что на ходу яростно грызет себе ногти. Он сам хотел бы быть с этой женщиной – давно, чуть ли не с первого дня ее поступления! Потому, наверное, так рьяно и подстрекал начальника, разогревал в том злость. Когда тот обуздает непокорную арестантку, овладеет ею, Лапидаров тоже ощутит удовольствие… Хотя бы такое, если по-другому нельзя! Глядя на идущую впереди Эльзу, он тоже испытывал нарастающее нетерпение…
Конвоиров начальник тюрьмы отправил вниз, на первый этаж, Лапидарову приказал оставаться в коридоре возле приемной. Сказал:
– Я тебя потом позову.
Но тот, оставшись один и немного выждав, неслышно вошел в приемную, на цыпочках пересек ее и приник к двери кабинета. Уходя, он специально неплотно прикрыл ее, оставив узенькую щель. Начальник не заметил этого – он смотрел только на Эльзу… Первые минуты их «свидания» Лапидаров пропустил, но, похоже, успел к самому интересному. Эльза была уже без пальто – оно валялось на полу, начальник крепко обнимал ее одной рукой за плечи, второй водил по груди женщины, прикрытой грубой материей платья. Она не отстранялась, даже не двигалась. Она, глядя ему в лицо, говорила:
– Прошу вас, ведь вы же человек… офицер… Даже звери, и те против воли этого не делают… Разве мужчине может быть приятно, если женщина к нему испытывает отвращение?.. Разве ему это не унизительно?.. Отпустите меня, я буду вам благодарна!..
Начальник тюрьмы, похоже, слышал лишь ее голос, и он возбуждал его все сильнее. Он хрипло задышал и стал стягивать платье с ее плеч. Возбуждение мужчины передалось и Лапидарову: он покрылся испариной, низ живота сводила судорога. А там, в кабинете, женщина наконец отступила на несколько шагов, стала отталкивать руки мужчины, заговорила быстро, повысив голос:
– Послушайте, у вас, наверное, есть жена, дети!.. У меня есть сын, он маленький совсем, его зовут Эрих!.. Он остался в семье моего брата Людвига, я хочу когда-нибудь его снова увидеть! Умоляю вас, своим ребенком и вашими детьми, – не трогайте меня, не берите силой! Я не смогу потом жить!
И уже, видимо, в полном отчаянии, воскликнула:
– Будьте благородны! Может быть, я смогу потом, сама, испытать к вам чувство!..
В этот момент начальник обхватил ее обеими руками и повалил на пол, покрытый ковром. Он был мощным мужчиной, и, казалось, его тело расплющило хрупкую женскую фигуру. Навалившись на нее, он одной рукой с силой раздирал в стороны ее стиснутые ноги, другой пытался стянуть с себя брюки… Лапидаров, почти в экстазе, сильнее приоткрыл двери, ведь на это никто не обращал внимания! Потому-то так ясно он и видел все, что произошло дальше. Начальник по-звериному взвыл, подскочив в воздухе всем телом, и в этот момент Эльза выскользнула из-под него, мгновенно оказавшись на ногах. Он тоже стал подниматься, держась рукой за окровавленную щеку, в которую она несколькими секундами назад вцепилась зубами, но делал это медленно, неуклюже, громко и грязно ругаясь. И был еще почти на четвереньках, когда она, схватив со стола статуэтку, с размаху опустила ее на затылок мужчины…
80 
