Особенно,... 
92 
Мугган выдернул меч и в бешенстве швырнул его наземь.
– О прах Осквернителя! – закричал он, упал ничком и завыл.
Очень похоже на то, как выл недавно гурамиди.
– Мой сын огорчен,– прошептала Нассини в самое ухо Эрда.
– Это заметно,– согласился Эрд.
Стражники вкладывали мечи в ножны. Леопард мертв.
Мугган оторвал лицо от арены, приподнялся на руках и поглядел на людей. Желтые глаза его остановились на Эрде.
– Хоб! – сказал он отчетливо.– Я тебя убью!
– Он сам хочет! – сказала Нассини и поцеловала светлорожденного в мочку уха.– Иди же!
– Он не в себе,– проговорил светлорожденный.– И это не вызов!
– Какого вызова ты ждешь? – удивилась Нассини.– Это я считаю тебя равным себе (Эрд поморщился, но соххогоя этого не заметила). Я, но не он! Укажи ему его место, если ты – воин!
– Он – твой сын,– предупредил Эрд.– Я могу убить его?
Нассини помолчала немного, потом кивнула головой:
– Убей, если он не успокоится. Да, убей!
Эрд поднялся. Притронулся ласково к впалой щеке соххогои. Эта женщина восхищала его. Само существование такой женщины было невероятным. Но если у Смерти, той Смерти, чье дыхание так возбуждало светлорожденного, было лицо, то сейчас Эрд прикоснулся к его холодной коже.
– Ко мне, хоб! – закричал соххогой.– Или я выковыряю тебя, как слизня из навозной кучи!
Он прыгал и бесновался, брызгая слюной. Меч соххогоя со свистом рассекал воздух.
Эрд подошел к решетке. Прутья ее не показались светлорожденному слишком толстыми.
Мугган делал рукой призывные движения: такими моряки зовут шлюх.
«Кто его научил?» – удивился Эрд.
– Прыгай, прыгай сюда, хоб! – вопил соххогой.– Я убью тебя медленно!
Эрд широко размахнулся. Конец его меча описал дугу и со звоном перерубил прут решетки. Это был хрупкий чугун, но все равно удар был хорош. Он ударил еще раз – и в заграждении образовалась щель, достаточная для него. Миг – и Эрд на арене.
Мугган жадно глядел на меч светлорожденного. Губы его беззвучно шевелились.
– Я,– с нажимом произнес Эрд,– убью тебя быстро!
– И не думай, хоб! – уверенно сказал Мугган, отводя взгляд от меча.– Мой клинок прочнее этой проволоки. Ты храбро расправился с ней. И она не дала тебе сдачи, а, хоб?
– Много говоришь, красноглазый! – заметил Эрд.
– Ты не передумала, светлейшая? – обернулся он к Нассини.
В это время Мугган нанес удар. Так себе удар. Мугган не уважал противника и просто ткнул мечом в колено. Достаточно быстро, впрочем. Эрд убрал ногу, не потрудившись отбить клинок.
– Не слышу твоего ответа, госпожа! – крикнул Эрд, все еще не глядя на Муггана.
Соххогой взмахнул мечом. Раз, два… И нанес удар в прыжке с поворотом, сверху вниз. Очень красиво, но не слишком опасно даже для того, кто хочет уклониться от боя.
– Ответ, госпожа! – Его клинок парировал новый удар.
Мугган, поняв, с кем имеет дело, теперь сражался всерьез. И это действительно было серьезно. Сила ударов соххогоя казалась невозможной для человека подобного сложения, а быстрота просто изумляла. И все же ему было далеко до светлорожденного, которого обучал вагар. К тому же соххогой был слишком возбужден.
– Ответ, госпожа! – крикнул Эрд.– Даже менее умелый противник опасен, если не боится встречного удара.– Ответ!
Мугган поменял тактику. Теперь он кружил около Эрда, выжидая удобного момента. Северянин нанес короткий рубящий удар в бедро, но Мугган отскочил в сторону и едва не отсек Эрду ухо.
– Ответ!
Нассини едва заметно кивнула беловолосой головкой.
Эрд сделал шаг назад, закинул меч за спину и перехватил его левой рукой. Мугган ударил его, целя в живот. Клинок оставил на одежде прореху в пядь длиной. Отличный клинок: разрезал белый паутинный шелк, будто только что выправленная бритва.
Эрд взмахнул левой рукой. Меч выпрыгнул из-за его спины, как серебристая молния. Короткое горизонтальное движение лезвия – Мугган даже не успел его увидеть,– и Эрд быстро отскочил, чтобы кровь, брызнувшая из вспоротого горла, не испортила белоснежный камзол.
Мугган постоял несколько мгновений и рухнул лицом вниз, обливая кровью песок. Он умер быстро. Как и обещал северянин.
Эрд посмотрел на клинок: лезвие осталось чистым. Потом – на прореху в камзоле. С огорчением.
– Я велю его зашить! – проговорила Нассини, подойдя к решетке.
Она посмотрела на труп сына, и выражение, появившееся на лице соххогои, не было похоже на вызванное болью. Но и радости в нем Эрд не нашел. Скорее это было вожделение.
92 
