Последние отзывы

  155  

— Скорее! — раздался громкий голос Сен-Сира, слышный даже сквозь какофонию воплей. — Нужно убираться отсюда!

Гвен только безмолвно кивнула. На данный момент ей было вполне достаточно держаться за руку Сен-Сира. К этому времени в театре началось настоящее побоище. Те, кто предпочел ввязаться в драку, уже заняли весь партер, и там, в полумраке, ничего не было видно, кроме взлетающих кулаков и какой-то толкотни. Слышались проклятия, оскорбительные выкрики, воинственные возгласы, вопли пострадавших. На освещенную сцену, по-прежнему обороняемую актерами, летело все, что подворачивалось под руку нападавшим.

Вместо того чтобы плечом к плечу с остальными штурмовать двери, ведущие на улицу, виконт потянул Гвен в глубь театра. Они миновали лестницу, где топтались в нерешительности запоздалые беглецы, ложи, теперь уже совершенно опустевшие, и достигли занавеса точно посередине первого яруса. За ним оказалась узкая лесенка, ведущая на сцену. Они начали спускаться, и Гвен снова встревожилась, но не успела еще задать вопрос, как Сен-Сир повернул в сторону от сиены, к уборным актеров. Там находилась дверь, ведущая в переулок.

Когда они оказались на улице, Гвен испытала приступ слабости, обычный после длительного нервного напряжения. Прислонившись к грязноватой кирпичной стене, девушка сделала несколько глубоких вдохов. После духоты театра даже затхлый воздух переулка казался свежим и чистым.

— Откуда вам известно о существовании этой двери?

— Однажды я знал женщину… актрису этого театра, — объяснил виконт с усмешкой. — Мне приходилось не раз пользоваться этой дверью.

Женщины, всегда женщины, с горечью и внезапным разочарованием подумала Гвен. Что нашло на нее, когда она увлеклась этим человеком? Для него нет ничего святого, ничего даже просто серьезного, но тут его ладонь легла на ее талию. Да, это было прикосновение человека, не привыкшего получать отказ, но именно этот человек, один из всех, вспомнил о ее безопасности в час испытания.

Виконт повлек ее к своему экипажу, и Гвен не протестовала. Кучер стоял на козлах и тянул шею в сторону происходящего у театральных дверей. Сен-Сир резко прикрикнул на него, помог Гвен подняться внутрь и сделал знак отъезжать.

Когда колеса застучали по булыжной мостовой, она оглядела свой изрядно пострадавший в давке туалет. Декольте на плече надорвано и кажется глубже, чем на самом деле, дорогие кружева отделки, вырванные из шва, свисают фестоном. Гвен не знала, когда и как лишилась ридикюля, а вид истоптанных ногами атласных туфелек заставил ее содрогнуться. К тому же волосы то и дело лезли в глаза, и это означало, что прическа совершенно испорчена.

— Боже мой, на кого я похожа! — вырвалось у нее.

— На самую красивую женщину Лондона, — мягко сказал виконт, приподнимая ее лицо за подбородок.

Ей хотелось, хотелось остаться стоически равнодушной к комплименту, настолько не соответствующему истине, но Гвен не сумела и вся засветилась от удовольствия.

— Я еще не успела поблагодарить вас за помощь, милорд. Даже не знаю, что бы со мной сталось, если бы не вы.

— Зато я, увы, хорошо это знаю, — произнес он, мрачнея. — Я видывал панику в театре. Сегодня многие погибли… и еще гибнут в давке. То же могло случиться и с вами. Проклятие, это было бы несправедливо! Пусть кто угодно, только не вы. Ни один из тех, кто был там сегодня, не стоит вашего мизинца.

Гвен снова, нелепо и не к месту, почувствовала слезы на глазах. Но ведь никто, кроме Сен-Сира, никогда не заступался за нес, никто не беспокоился о ней! Поддавшись порыву, она потянулась коснуться его щеки.

— Поцелуйте меня…

Какое-то время виконт просто смотрел на нее с таким странным выражением на лице, словно старался подавить… стон? Он наклонился, и губы их встретились медленно и нежно. Кончик горячего языка коснулся сначала одного уголка рта, потом другого, скользнул вдоль нижней губы. Потом внезапно и исступленно они одновременно стиснули друг друга в объятиях, до боли. И наконец Гвен ощутила то, о чем столько думала, о чем мечтала, — прикосновение мужских рук к груди, их ласку.

Она едва помнила себя, когда экипаж замедлил ход и остановился. Голова кружилась, перед глазами все плыло, и удивительная сладость переливалась во всем теле. Неуверенно оглядевшись, девушка смутно осознала, что занавески задернуты и сквозь них почти не виден свет висящей сбоку лампы. Стук сердца совершенно заглушил для нее звук открывающейся двери, но его прекрасно слышал Сен-Сир, потому что поспешно подвинулся на сиденье, заслоняя ее от кучера.

  155