13 
Теперь вы понимаете, с каким настроением мы собирались в дорогу?
Малур стоял перед нами и, время от времени сверяясь с «ма-аленьким» свиточком метра этак на полтора, докладывал о проделанной работе:
– Три бочки маринованных раштуров, пять лотков хлебцев, четыре плетенки шашкаратов...
Я тихо косел, слушая этот длинный перечень запасов, необходимых, по мнению Малура, нам в дорогу. А вот Тартак внимательно вслушивался и одобрительно кивал головой с каждым новым наименованием.
– Все это, конечно, хорошо! – прихлопнул ладонью по столу тан Тюрон.– А как продвигаются дела с кораблем?
– Будет! – торопливо просматривая свой списочек, заверил Малур.– Через три дня в порт Сартута заходит каботажный глоппер «Звезда Нарадуна». Вот его мы и используем для вашей экспедиции. Придется, конечно, отменить коммерческий рейс, но повеление Пресветлого Хевлата превыше всего.
– Одного не пойму. Почему ты это докладываешь нам, а не Владыке? – прищурившись, спросил Тимон.
– У Владыки сегодня плохое настроение,– печально поделился новостью Малур.– Начни я ему докладывать, боюсь, что продолжение уже слушал бы его палач.
– Да...– протянул Фулос.– Ваш Владыка крут.
И Харос покивал, соглашаясь с ним.
– Так что если вы завтра отправитесь с караваном в Сартут, то дня через три как раз будете на месте.
– Ну мы – это ясно,– кивнул тан Тюрон.– А ты?
Малур явственно дернулся:
– Я уж тут как-нибудь...
– Что так? – улыбнулся наш наставник.– Поближе к Владыке?
– Ага! – добавил Жерест.– И к его трудолюбивому палачу.
– У меня морская болезнь,– пожаловался Малур.
– Да мы же не требуем, чтобы ты плыл с нами! – возмутился Тимон.
– Нет, вы не поняли,– покачал головой Малур,– она у меня от поездки на шаршурах начинается.
Шаршур – это местный вид транспорта. Вот как у нас верблюды, так тут шаршуры. Только у них питание не в горбах, а в боках. Этакие широкие диваны на четырех столбообразных лапах. Правда, они этими лапами перебирают очень бодренько.
– Не боись, Малур! – Тартак подбадривающе улыбнулся.– У нас лекарство от морской болезни есть. Один прием – и о ней совершенно забываешь.
Тролль многообещающе пошевелил своей палицей.
– Ну да,– буркнул я,– и обо всем остальном тоже. Нечем вспоминать становится.
– Вот! – кивнул на меня Тартак.– Народ знает.
Малур кисло улыбнулся:
– Я все понимаю, но действительно побаиваюсь ехать. Говорят, что на караванных путях нынче неспокойно.
– Малур! – Я даже удивился.– Ты же с нами ехать будешь. Если те, кто там неспокоен, наедут на нас, то потом на этой самой караванной трассе будет очень спокойно. Я бы даже сказал – абсолютно спокойно!
Малур покивал:
– В том-то и дело, что там не магические нападения, а самые что ни на есть физические. И солдат туда уже посылали. А толку – никакого! Они, когда видят, что караван сопровождают воины, не нападают.
Наконец караван готов к выходу из Радуна. Диспозиция такова: впереди братцы, этаких два бедных бедуинчика. Их сарохи топорщатся от рукоятей мечей. Явственно позвякивают кольчуги. Дальше выстроилась длинная вереница шаршуров, добрая половина которых тащит наши припасы. Тут нет ничего особенного, кроме запахов, свойственных хорошим дасторам.
Дасторы – это местные рестораны. Они отличаются от обычных тем, что в них принимают пищу по строгому ритуалу. Впрочем, тролль этих ритуалов так и не усвоил. И ничего! Лопает всю эту байду за милую душу.
Собственно, сам Тартак находится сразу за грузовыми шаршурами. Это грандиозное зрелище.
Когда шло обсуждение способа передвижения, наш тролль вдруг сообразил, что если он ничего не предпримет, то ему придется преодолевать расстояние от Радуна до Сартута на своих двоих. Тартак категорически не хотел этого делать под палящим солнцем. Что, собственно, им и было высказано во всеуслышание. Малур пообещал решить возникшую проблему. И вот Тартак, наверное, впервые будет не идти, а ехать. И передвигаться ему предстоит на двух шаршурах, скрепленных между собой широким и крепким помостом.
Вот на этом самом помосте и устроился Тартак. Он возвышается над караваном белоснежной башней. Чтобы не дать солнцу шанс, Тартак натянул на голову капюшон сароха. И только покрасневший от загара внушительный нос торчит из-под капюшона, алчно принюхиваясь к запахам, доносящимся от передних шаршуров. А шаршуры – ничего, ни гу-гу! Стоят, будто так и надо. Тупые скотины, но невероятно сильные и выносливые. Палица Тартака на своем законном месте, то есть на плече.
13 
