18 
Торилья покраснела. С удивлением отметив появившийся на ее лице румянец, маркиз сказал глубоким голосом:
— Вы же красавица, неужели вы не замечаете этого, когда смотритесь в зеркало?
Торилья молчала, глядя в огонь. Однако маркиз отметил, как сжимаются и разжимаются ее пальцы, выдавая смущение. — — Где вы останавливаетесь завтра вечером? — спросил он уже другим тоном.
Торилья слегка задумалась.
— Кажется, в «Белом Зайце»в Итон Соком.
— Значит, я лишен возможности просить вас отобедать со мной еще раз, так как сворачиваю раньше.
Хэвингэму показалось, что в глазах гостьи мелькнула тень разочарования, однако он не был в этом полностью уверен.
— Теперь вам придется самой заботиться о себе, ведь я больше не смогу прийти на помощь, — продолжал он. — Впрочем — так уж повелось — раз я дважды спасал вас, значит, придется мне сделать это и в третий раз.
— Надеюсь, что нет! — выпалила Торилья в смятении, а потом добавила поспешно:
— Я не… не о том. Я просто хочу сказать, что… несчастные случаи… и прочие приключения волнуют и очень… пугают.
— Разумеется, — согласился маркиз. — Именно поэтому девушкам не следует путешествовать в одиночку.
— У меня не было другого выхода, — вздохнула она. — Меня некому проводить.
— Некому? — удивился маркиз.
Она качнула головой и, словно бы опасаясь, что он может продолжить расспросы, сказала:
— Увы, сэр, завтра мне надо очень рано вставать. Сейчас уже поздно, я должна идти спать.
Торилья встала, поднялся и маркиз.
Он высился над ней крепостной башней.
Глядя на него снизу вверх, Торилья подумала: «До чего же он импозантен и красив».
Охваченная внезапным порывом застенчивости, она вдруг сказала:
— Поскольку мы с вами больше не увидимся, сэр, мне хотелось бы поблагодарить вас от всего сердца за вашу… доброту. Если бы вы не вмешались… если бы вас не оказалось рядом прошлым… вечером…
Чуть поежившись, она отвернулась.
— Но я все-таки оказался на месте, Торилья, — улыбнулся маркиз, — и, возможно, когда-нибудь мы еще встретимся.
Хэвингэм протянул ей руку, девушка вложила в нее пальцы и почувствовала, как его ладонь охватила их.
Она ощутила какое-то непонятное чувство.
— Благодарю вас… — пролепетала она, — благодарю вас… Жаль, что я не могу выразить свои чувства более… красноречиво.
— Если вы хотите выразить свою благодарность, — молвил Хэвингэм, — для этого есть куда более легкий способ.
Не понимая, что он имеет в виду, Торилья удивленно посмотрела на него.
Выпустив руку девушки, Хэвингэм приподнял ее подбородок.
Она не могла ни шевельнуться, ни осознать, что с ней происходит, когда его руки легли ей на плечи, а губы прикоснулись к ее губам.
Торилье казалось, что она должна сопротивляться, должна бежать, но губы эти брали ее в плен, лишая ее способности двигаться.
Она ощутила в своем теле нечто живое, поднимавшееся из груди прямо к горлу.
Ощущение это было настолько чудесным и новым, что она утратила способность думать.
Чувство это все росло и заслонило собою все прочее. Все самое прекрасное, о чем она могла мечтать, казалось, сконцентрировалось в этом чувстве.
Маркиз прижимал ее к себе все крепче и не выпускал из объятий, а она и не пыталась вырваться из них.
И вдруг чудо поцелуя превратилось в восторг, пронзивший ее острой болью и радостью, нисходившей с самих Небес.
Долго ли она пробыла в его объятиях, долог ли был поцелуй, Торилья не помнила.
Она знала только, что, исторгнутая из телесной оболочки, пребывает там, где нет ничего общего с миром, в котором она жила и дышала…
Маркиз поднял глаза, и взгляды их встретились.
Как бы светясь изнутри, Торилья смотрела на него, едва дыша сквозь приоткрывшиеся губы.
А потом, что-то неразборчиво пробормотав, едва понимая, что делает, повернулась и бросилась прочь из комнаты.
Оказавшись за дверью, она побежала — а может, полетела, — вдоль по коридору, вверх по лестнице в свое убежище, в свою спальню.
Глава 3
Торилья вышла из дилижанса в Хэтфилде. Дядина карета уже дожидалась ее. Знакомый конюх в голубой ливрее с серебряными пуговицами с гербом; улыбнувшись, приподнял над головой шляпу с кокардой.
— Добрый день, мисс Торилья, рад видеть вас снова!
— И я рада, Нед, — промолвила Торилья. — Как хорошо, что ты встречаешь меня!
— А ее светлость думала, мисс, что вы появитесь только завтра, — сказал Мед. — Ведь на дилижанс не стоит полагаться.
18 
