Особенно,... 
107 
* * * *
Сразу за деревней снова начался лес. Асфальтовая дорога сузилась, сменилась разбитой грунтовкой с глубокими залитыми водой колеями.
Чертыхаясь, Субботин снизил скорость, но лес быстро кончился, машина выбралась на простор. Впереди стали видны какие-то горы или сопки. Откуда тут горы? Очевидно, это какой-то карьер. Дорога петляла по бугристому незасеянному полю.
На пригорке ржавый экскаватор, рядом с ним грузовик без колес. Вот показалась темная постройка, то ли барак, то ли жилой барак, то ли казенное здание – не поймешь. Рядом ещё один ржавый грузовик. Пара сараев. Зазвенел звонок.
– Слушаю, – Субботин навострил уши.
– Видишь барак? Подъезжай к нему и останавливайся перед крыльцом. Усек?
– Усек, – выдохнул Субботин.
Он взял с сидения пистолет и сунул его во внутренний карман пиджака. Теперь в зеркальце заднего вида Субботин отчетливо увидел бордовый «Форд». Машина появилась из леса и медленно, сохраняя большую дистанцию, поползла следом. Он нажал кнопку громкой связи.
– Там сзади этот «Форд» ползет.
– Я вижу, – отозвался из багажника Чесноков. – Но обзор совсем плохой. Дождь мешает. Стекло все мокрое. И моих парней что-то не видно. Когда остановитесь, обязательно выйдите из машины и протрите стекла тряпкой. И переднее и заднее. Под любым предлогом выйдите из машины. А то я ничего не увижу.
– Постараюсь.
Машина описала полукруг, остановилась в десяти метрах от крыльца барака. Субботин вытащил из-под сидения тряпку. Вышел из машина, мгновенно промочив лаковые туфли из тонкой кожи. Дождь никак не прекращался.
Субботин обернулся, увидел, что «Форд» остановился в двухстах метрах сзади. Кажется, в машине только один человек – водитель. Очевидно, это Тарасов. Пассажиров нет. Субботин быстро протер переднее стекло, но тут снова зазвонил телефон. Пришлось вернуться в машину. Субботин не стал пользоваться громкой связью, взял трубку.
– Ты почему вышел из машины? – голос Тарасова звучал резко.
– Стекла запотели. Не видно ничего. Можно, я их протру?
– Протри. Не клади трубку.
Субботин, зачерпнув жидкую грязь низкими ботинками, обошел машину. Не отнимая трубку от уха, он протер заднее стекло.
– Где деньги? – спросил Тарасов.
– В салоне на заднем сиденье, – Субботин закашлялся от волнения. – В чемоданчике.
– Доставай, – скомандовал Тарасов. – Понял? Немедленно доставай.
– Понял, понял…
…Тарасов удобно разместился на чердаке. Он нашел старый матрас, расстелил его на полу, сверху покрыл матрас газетами и лег, расставив ноги в стороны. Он положил рядом с ухом трубку мобильного телефона и стал заниматься карабином.
Прицел секторного типа он поставил на дальность сто метров. Затем оттянул рукоятку взведения затвора в крайнее заднее положение, вставил обойму на десять патронов и отпустил рукоятку. Патроны ушли в магазин. Затвор с затворной рамой, двигаясь вперед, дослал первый патрон. Тарасов прижал приклад карабина к плечу, совместил мушку, защищенную круглым предохранительным кольцом, с полукруглым прицелом.
Он поймал на мушку вытянутую коротко стриженую голову Субботина, прищурил глаз. Как близко его враг, совсем рядом. Остается надавить на спусковую скобу и эта проклятая башка разлетится, лопнет, как гнилой арбуз. Но всему свое время.
Субботин залез в машину, хлопнул дверцей. Он почувствовал, что у него дрожит левое колено. Да что там дрожит, ходуном ходит. Он ударил по коленке кулаком, нажал кнопку отбоя на телефонной трубке. Из динамиков донесся голос Чеснокова:
– Хреновое место, – крикнул Чесноков. – Это ловушка. Уезжайте отсюда. Нам тут ничего не светит. Скорее. Немедленно уезжайте.
– Куда уезжать, мать твою, куда? – заскрипел зубами Субботин. – Одна дорога, и та перекрыта.
– Уезжайте куда-нибудь.
– Да пошел ты.
Субботин нажал кнопку, связь оборвалась.
От волнения он соображал тяжело, мучительно и долго. Субботина парализовал страх. Он обернулся назад, достал с заднего сидения тяжелый чемоданчик и положил его на колени. Телефон зазвонил.
– Почему ты оборвал разговор? – спросил Тарасов.
– Случайно. Случайно кнопку нажал.
– Выходи из машины, клади деньги на капот.
Коленка снова затряслась. Сею же секунду нужно что-то решать. Но было поздно. Субботин услышал частые негромкие хлопки. Паф-паф-паф…
Тарасов один за другим расстрелял шесть патронов. Он выпустил их по багажнику «Вольво». Затем прострелил левые задние и передние колеса автомобиля. Стреляные гильзы отлетали на метр, закапывались в пыль. Тарасов поменял обойму, поднес к уху телефонную трубку.
107 
