– Кто там? – спросила она, решив, что это Жанна. «Что она скажет, увидев меня все еще одетой?» – в панике подумала Вайра.
Дверь открылась, и она увидела горничную.
– Теперь можно, мадемуазель, – прошептала она.
Несколько мгновений Вайра смотрела на нее, не решаясь двинуться с места. Отказаться ли ей или воспользоваться так легко открывшимся ей путем?
Затем она решительно подошла к гардеробу и достала бархатную накидку на лебяжьем пуху, такого же цвета, что и платье.
Набросив ее на плечи, она без единого звука последовала за горничной, выключив в комнате свет. Они медленно шли по коридору. Вайра знала, что спальня Йена рядом, и каждый шаг казался ей преисполненным опасности.
Они вышли на площадку и стали спускаться по лестнице. В холле внизу слышался стук маятника больших напольных часов, от натертых полов пахло воском, повсюду распространялся ни с чем не сравнимый запах чистоты.
Наконец они спустились и какое-то время постояли на нижней ступеньке, прислушиваясь. В доме было тихо, тишина нарушалась только громким стуком маятника.
Девушка поманила ее, и Вайра, миновав парадную дверь, прошла за горничной в коридор, откуда гораздо менее внушительного вида дверь вела на улицу.
– Я не знаю, когда вы вернетесь, мадемуазель, – сказала девушка, – но вот ключ. Когда вы войдете, положите его на столик у двери. Я встану рано, все еще будут спать, закрою дверь на цепочку и уберу ключ.
– Merci beaucoup, – поблагодарила девушку Вайра.
Она взяла ключ, холодивший ей руку, и вдруг поняла, что второпях забыла захватить сумку. Но теперь уже не было времени возвращаться. Дверь открылась, и она выскользнула на улицу.
Здесь ее снова охватила тревога: а вдруг все это было шуткой и Пьер вовсе не ждет ее в условленном месте? Но, следуя его инструкциям, она все же повернула направо и пошла по улице.
И тут Вайра увидела его, он ожидал ее на углу. Не успела она подойти, а он уже устремился ей навстречу с распростертыми объятиями.
– Вы пришли! – воскликнул он. – Вы ангел! Восхитительный, обворожительный ангел! Я знал, что вы придете!
Поднеся ее руки к губам, он страстно целовал их, шепча нежные слова.
Вайра сделала легкое движение, он отпустил ее руки и, взяв ее за локоть, повел к машине. Это был великолепный «Мерседес». Он усадил ее на переднее сиденье, прикрыв ей ноги пледом.
– Вам не холодно? – спросил он с заботливой нежностью в голосе.
– Я… мне нельзя задерживаться, – проговорила взволнованно Вайра.
Он улыбнулся, закрыл дверцу и, обойдя машину, сел за руль. Не говоря ни слова, он включил мотор, и они поехали по городу.
– Куда мы едем? – спросила Вайра.
– Я хочу показать вам мой замок. Он всего в пятнадцати милях от Лиона.
– Но я не могу отсутствовать так долго! – воскликнула Вайра.
Она встревожилась не на шутку. Мало того что было рискованно согласиться на встречу с Пьером, но ехать к нему домой, ночью, было совсем неприлично, и, конечно же, ей следует отказаться.
Он взглянул на Вайру с улыбкой.
– Такая респектабельная! Такая пуританка! – шутливо заметил Пьер. – Вы и на самом деле такая или это уже влияние семейства Дюфло?
– Дюфло здесь ни при чем, – ответила Вайра. – Моя мать не одобрила бы меня – ехать в гости к малознакомому мужчине среди ночи! И что подумают ваши родственники?
– У меня практически нет родственников, – успокоил ее Пьер. – Во всяком случае, никто из них не живет в замке. Вы же не думаете, что я стану обременять вас знакомством с моей родней?
В эту минуту Вайра подумала о чопорном семействе Дюфло и вздохнула с облегчением.
– Все равно, уже слишком поздно, – продолжала она упорствовать.
– Хорошо, – отвечал он с обезоружившей ее уступчивостью. – В этот раз я только покажу вам мой замок снаружи. Вы даже можете не выходить из машины, но я надеюсь пробудить в вас любопытство, чтобы вам захотелось побывать в нем завтра или послезавтра.
– Но это невозможно! – воскликнула она. – Вы не понимаете. Мое пребывание в Лионе строго расписано, у меня совсем нет свободного времени.
– Если это действительно так сложно для вас, нам придется встречаться по ночам. Так или иначе, мы что-нибудь придумаем.
– Я не должна больше с вами встречаться, – сказала Вайра, обращаясь больше к себе, чем к Пьеру. – Это слишком опасно, это нечестно по отношению к сэру Эдварду.
Она говорила, почти не отдавая себе отчета, что́ она говорит и кому.