Особенно,... 
102 
Человек внутри, я его вижу, его уже фарами осветило.
— Помигай.
Отозвался. Как фары джипа мигнули, так мигнули и фары опеля. А сидящий в кабине человек распахнул водительскую дверь, вылез наружу. Точно, это тот, кто нам и нужен. И нас он не видит, его сейчас фары слепят.
— Прямо к нему подъезжай, — сказал я тихо, вытаскивая из кобуры «кольт», улегшийся своей увесистой тушкой в ладонь так ловко, словно жил там. За это его и люблю.
Когда машина остановилась, человек — среднего роста, кажущийся грузным в своем волчьем полушубке, шагнул прямо ко мне, с докладом видать. Когда он разглядел меня — просто замер в недоумении. Наверняка мои фотографии видел, но осознать почему так вышло, почему я там, где меня быть не должно, не успел. Руки его метнулись к немецкому автомату, висящему на груди, но он стоял совсем вплотную, и поэтому я просто притянул его левой рукой за шубу, ткнул ему пистолетом в верх груди и дважды выстрелил.
Выстрелы прозвучали глухо и совсем негромко. Человек дернулся, а потом обмяк и как-то боком завалился на снег. Я огляделся — больше на нас никто не нападал. Сменил магазин в пистолете, убрал его в кобуру, после чего оттащил труп с проезжей части, бросив его у самого забора.
— Давай к воротам! — сказал я Насте, плюхнувшись обратно в машину.
Она кивнула, резко врубила первую, машина рывком проскочила оставшуюся сотню метров, лихо вписавшись в поворот.
— Пошли.
— А вещи?
— Да кто их возьмет в это время? — удивился я. — А если кто появится, то уже точно не за вещами. Пошли вдвоем, так спокойней будет.
* * *
К Федьке прорвались не сразу, сначала минут пять пытались разбудить наряд, благополучно спавший в караулке. Потом молодой парень с растрепанными волосами и сонными глазами никак не мог найти куда положил переноску, а мы топтались в решетчатом тамбуре, ожидая результатов его поисков. Потом колотили в дверь комнаты, Федька спал крепко. Разбудили и его. А вот объяснять, к счастью, ничего не понадобилось, увидев нас двоих на пороге своей комнаты, Федька бросился собираться. Оно и понятно, просто так мы бы в такое время не приехали.
Потом понеслись все по коридору, топая сапогами по рассохшемуся паркету с разболтанными плашками. Наружу наряд нас выпустил без задержки, уснуть заново еще не успели. К моему удивлению. Никакого отходняка после стрельбы и шести убийств я не чувствовал, голова была холодной, сознание чистым как лед. Почему? Наверное потому, что ждал чего-то подобного со дня на день, был готов. А может и по какой-то другой причине, мне не важно в сущности.
Настя тоже была сосредоточена, молчалива и — спокойна. Все же я счастливейший из смертных потому, что сумел влюбиться в женщину, которую не надо сейчас тащить на руках, попутно успокаивая и обещая, что сейчас все будет хорошо. Эта, если потребуется, еще и меня потащит. А еще вернее — пинками погонит.
— Блин, а опель мой так бросим? — возмутился Федька после того, как мы его потащили к «виллису».
Лезть в джип он не пожелал, к тому же притащил канистру с водой, чтобы опелю в радиатор залить.
— А что ты предлагаешь? — обернулся я к нему. — К самолетам бежим, как еще за КПП выйдешь?
— А ты уверен, что туда кто-то вообще тревогу давал? — с сомнением посмотрел на меня Федька. — Ну сам прикинь, на нас же наезд за то, что мы комендачей на всю эту шоблу натравили. Чтобы на КПП стоп-список закинуть, надо сперва с комендантом договариваться. А тот уже наши имена знает. Хрен чего будет.
— Федь, я там, у своего дома, пять человек положил. Как ты думаешь, комендант уже успел позвонить? А если успел, то нас ищут?
Федька вздохнул и головой покачал:
— Вас с аэродрома искать и начнут, неужели не понятно? А вот с КПП — очень сомнительно. Я же сказал, что процедура не простая. Землей поехали, или точно в засаду влетим.
Уговорил Федька. Потому что прав, пожалуй. Где бы я стал искать нас в первую очередь? У аэродрома, тут к гадалке не ходи. И быстро взлететь не получится, пока самолеты из ворот вытащим, пока прогреем — достанут. Надо машиной уходить, вариантов нет. И вот еще что, насчет машин…
— Настя, к «блицу» подгони нас, пожалуйста.
«Виллис» рыкнул мотором, развернулся почти на месте, подняв колесами фонтаны снега, рывком тронулся с места и резко оттормозился у грузовика. Все мешки и сумки перебросили в кузов, куда я вскарабкался, невзирая на протесты Насти.
102 
