113 
Александра застонала, когда его язык погрузился в нее, и затрепетала, ощутив на коже обжигающий рот и горячее дыхание. Хищные когти огня еще глубже вонзились в самую интимную часть ее тела. Ей казалось, что у нее уже опалена кожа, но острые язычки пламени продолжали лизать сердцевину, прыгая и заставляя ее терять волю.
Дамиан осторожно потянул губами тугую почку, а потом снова резко вошел языком.
Александра вскрикнула. Ее тело выгнулось и сделалось неподвижным, а потом задрожало в сладкой агонии. Она сотрясалась и сжималась от удовольствия. Разлетающиеся горячие брызги заслонили все вокруг, заставляя ее извиваться и трепетать, пока наконец не сделали ее неподвижной и умиротворенной.
Открыв глаза, она увидела, что Дамиан расстегивает панталоны.
– Александра, скажи, что хочешь меня. Она ответила без секунды промедления:
– Я хочу тебя.
С жадностью дикаря здесь же, против стенки с книгами, он влился в нее всей длиной возбужденной плоти и много-много раз повторил движения. Он завладел ее ртом и глубоким сильным поцелуем подстегивал в ней желание, толкая в пропасть наслаждения. Она прижала руки к его груди, к перекатывающимся твердым мышцам, ощущая его невероятную мощь.
Второй раз после того, как дала себе зарок, Александра оказалась во власти страсти. Прорвавшееся желание, как палящая волна, стремительно подбросило ее вверх. Она чувствовала себя цветком, подхваченным неведомыми ветрами пустыни, роняющим лепестки на песок. Дамиан вслед за ней приближался к пику блаженства. Вздувались и опадали мышцы. Напрягалось и сотрясалось в мощных рывках тело, исторгая огненную лаву. Его поникшая голова на миг задержалась у нее на плече. Руки выпустили юбки, и ткань плавно скользнула вниз вдоль ее дрожащих ног.
– Неужели ты думаешь, что Сент-Оуэн может доставить тебе такие ощущения? – проговорил он, отрываясь от нее. Дамиан поправил одежду на себе и на ней, застегнул панталоны, не отрывая ни на секунду глаз от ее лица. – Думаю, что нет.
О Боже! Она никогда не видела у него такого взгляда. В его прекрасных синих глазах было столько смятения, несчастья и глубокой тоски. Они молча говорили о силе владевшей им страсти. Каким образом в одном человеке могли уживаться столь сильная воля и неукротимые чувства?
Он повернулся и, не говоря ни слова, пошел к двери. Несмотря на идеально прямую спину и расправленные плечи, а также исполненную грации размашистую походку, его фигура выдавала человека, потерпевшего поражение.
Александра решила не останавливать его. Что она могла сказать? Но если б даже и могла, вряд ли это что-нибудь изменит.
И все же она не вытерпела.
– Дамиан! – Он остановился в дверях, но не обернулся. – Жюль Сент-Оуэн для меня ничего не значит. Для меня не существует никого, кроме тебя.
На последних словах у нее сорвался голос. Дамиан остановился как вкопанный. Он взялся за дверь, но руки его не слушались. Наконец он повернул ключ и, придерживая ручку, медленно открыл дверь и вышел в коридор. Дверь мягко закрылась за ним.
Александра осталась на том же месте, все еще не оправившись от дрожи, с ощущением пустоты в душе и тяжести на сердце. Она никак не могла сосредоточиться. Сожаления по поводу вырвавшихся слов признания она не испытывала. Поверил он ей или нет, не имело значения. Она сказала правду.
С первой минуты, когда она увидела его, одиноко стоявшего в саду – высокого, бронзового, для нее не существовало никакого другого мужчины. И она знала, что так будет всегда.
Но с тех пор между ними было столько лжи.
Пусть Дамиан решает, верить ей или нет. Она уже прошла через это и знает, что это такое – изо дня в день пребывать в подобном состоянии. Ей слишком хорошо знакома боль недоверия и неопределенности.
Глава 18
Притаившись в нише у окна, Дамиан не сводил глаз с двери. Наконец дверь медленно открылась, и Александра покинула библиотеку. Увидев, как она прошла по коридору и стала подниматься по лестнице в отведенные им апартаменты, он успокоился. Там ей не грозили ни любопытные взгляды, ни длинные языки.
Внутри еще оставалось непривычное тревожное чувство, связанное с недавним эпизодом. Такое с ним бывало редко. До знакомства с Александрой ему почти всегда удавалось владеть собой. С ней он то и дело срывался. За этот вечер уже дважды. Сначала он вышел из себя, когда заметил, что жена исчезла. После того как он нашел ее, произошло то же самое.
113 
