37 
В полном смятении, почти не сознавая, что делает, она продвинулась дальше в часовню.
По обе стороны двери стояли постаменты в виде колонн, и на каждом возвышалась фигура ангела с крыльями.
Герцог купил их в Баварии.
Они были созданы сто лет назад с тем уникальным мастерством, которое свойственно баварским резчикам.
Они ласкали взор своими нежными тонами и служили прекрасным украшением баварских церквей.
Лавела стояла за одной из колонн.
Священник приступил к обряду.
— Дорогие возлюбленные… — затянул он.
— Прекращай эту глупость! — скомандовал Джослин Мур. — Переходи сразу к бракосочетанию.
— Если этот человек понимает, что ему грозит, он откажется от подобного богохульства, — предупредил герцог, — а я не замедлю обратиться в суд!
Джослин рассмеялся.
— И вызвать скандал? Мой дорогой кузен, ты знаешь так же хорошо, как и я, что 1Ы всегда боялся лишь одного — бросить хотя бы малейшую тень на нашу благородную фамилию!
Последние слова он произнес с нескрываемой насмешкой, и Фиона попыталась урезонить его:
— Не горячись, Джослин! Какой смысл еще больше выводить из себя Шелдона? Я лишь хочу стать его женой!
— И ты будешь ею! — ответил Джослин.
Он вновь взглянул на священника.
— Делай то, за что тебе заплачено, — велел он, — не то я лишу тебя сана, или что там делают с такими, как ты.
— Я делаю все, что нужно, мистер Мур, — проблеял священник дрожащим голосом.
Он перевернул две страницы своего молитвенника.
И тогда Лавела, все время только молившая о помощи, поняла, что она должна сделать.
Она почти физически ощущала мучительную борьбу в сознании герцога.
Она знала, — как будто он сам сказал ей это, — что он пытается найти какой-нибудь способ сбить своего кузена с ног и разоружить его.
Все что угодно, лишь бы не свершилось это издевательство над достойным человеком.
Между тем герцог, так же как и Лавела, видел, что Джослин держит его под прицелом, направив револьвер ниже пояса.
Его палец был на спусковом крючке.
— О Боже, что мне делать? — шептала она. — Помоги… мне! Пожалуйста… Господи… помоги.. мне!
Молясь, она подняла руки и прижала их к ангелу.
Она думала, что он прочно прикреплен к каменному подножию.
Но вот, крепче упершись в него, она вдруг ощутила, как статуя чуть-чуть сдвинулась.
Тогда она выше подняла руки и толкнула ее с силой, на какую только была способна.
Ангел подвинулся, покачнулся и вдруг опрокинулся, свалившись на каменный пол с оглушительным грохотом.
Грохот повторился громогласным эхом внутри часовни.
Джослин непроизвольно обернулся, застигнутый врасплох этим крушением.
Подобная оказия и нужна была герцогу.
Левой рукой он схватился за револьвер и рванул его вверх.
Одновременно, вложив в правый кулак всю мощь своего атлетического тела, он нанес Джослину удар в подбородок.
Этот сокрушительный удар вызвал бы восхищение профессионального боксера.
Кузен пошатнулся и рухнул на спину.
Падая, он нажал на курок, и пуля достигла потолка.
Звук выстрела добавился к грохоту упавшего ангела.
За ними последовал пронзительный визг Фионы.
Джослин стукнулся головой о каменный пол и теперь лежал не шевелясь.
Герцог наклонился и поднял револьвер, валявшийся недалеко от кузена.
Когда он выпрямился, священник съежился у алтаря, повторяя дрожащим голосом:
— Он заставил меня сделать это! Он заставил меня сделать это!
Герцог бросил на него презрительный взгляд и повернулся к Фионе.
В это время в часовню вбежали ночной сторож и дежурный лакей из холла.
Они проскочили мимо Лавелы, не заметив ее.
Она тихо скользнула в тень внутри часовни.
Ночной сторож первым подбежал к герцогу.
— С вами все в порядке, ваша светлость?
Мы слышали выстрел.
Он взглянул на револьвер в руке господина.
— Все в порядке, — обронил Шелдон Мур.
Когда к ним приблизился лакей, дежуривший в холле, герцог спросил его:
— Как этот священник попал сюда?
— Он приехал в почтовой карете, ваша светлость. Она ждет его снаружи.
— Тогда отведите его туда, — велел герцог, — и доставьте в тот же экипаж мистера Джослина!
Лакей и сторож были явно удивлены.
Однако, повинуясь, они подошли к лежавшему без чувств Джослину.
Подняли его за плечи и за ноги.
Герцог наблюдал, как они двинулись по проходу.
Жестом он приказал священнику следовать за ними.
37 
