104 
– Мне ее отец все рассказал о твоем злодеянии… – прошептал Сурхат.
– Паким? – изумился я. – Он что, перепил? Или ты, осел, чего-нибудь недопонял и непонятно чего навоображал?
– Он все ясно говорил и пьян не был.
– Тогда он тебе солгал, – твердо сказал я.
– Поклянись, что ты не был близок с Фелией, – предложил Сурхат.
– Клянусь. Пусть Арис меня покарает, если лгу.
– Но как же так… – прошептал паренек. – Зачем Пакиму было лгать?
– Не знаю, – ответил я и создал заклинание малого исцеления. Посмотрев на недоуменно ощупывающего нос Сурхата, предупредил его: – Не вздумай снова на меня бросаться.
– Не буду, – сплюнув кровь, ответил паренек и сел.
– Вот и славно. Ну-ка расскажи, что тебе Паким говорил.
– Ночью он позвал меня, – начал рассказывать Сурхат. – Мы пошли к конюшне. Он сказал, что я славный парень и очень порядочный и к Фелии неравнодушен. Немного поговорили о том, какая Фелия хорошая девушка. Потом он предложил выпить. Мы выпили, и он расплакался. Я стал спрашивать, в чем дело, а Паким помолчал немного и сказал, что Фелию обманом лишили невинности и выбросили как ненужную вещь. Я разъярился и начал выпытывать, кто это сделал. Он поначалу не признавался, а потом, когда я пообещал помочь ему отомстить за поруганную честь дочери, рассказал, что это ты сделал. Я хотел ночью пойти тебя прирезать, но он меня отговорил. Сказал, что просто так с магом не справиться, и предложил мне отправиться с утра с тобой в город. Мне нужно было провести тебя до города по этой тропке. Паким сказал, на тропе будет засада. Наемники какие-то, с оружием, которым можно убить магов.
– Это все? – спросил я у Сурхата, когда он умолк.
– Почти. Еще Паким сказал, если я помогу наказать негодяя, он выдаст за меня Фелию.
– Н-да, – вздохнул я. – Поймали тебя на крючок с этой девицей. Любовь любовью, но голову-то терять зачем? Почему ты не расспросил Фелию? Ведь если она пострадала, то ей и решать, как поступить с обидчиком.
– Как можно расспрашивать девушку о подобном? – возмутился паренек.
– Да уж действительно, как можно, – язвительно отозвался я. – Ножом под ребра невинному человеку можно, обманом его на смерть вести можно, а девушку расспросить нельзя.
– Я Пакиму поверил, – склонил голову Сурхат. – Оттого и не задумывался ни о чем. Только мечтал увидеть, как ты сдохнешь.
– Значит, Пакиму нужно было, чтоб я по тропке пошел и угодил в засаду … – задумался я. – Вот коварная тварь. Хорошо еще, отравить меня не додумался.
– Никто тебя в Сулиме не отравит, – пробормотал Сурхат. – Султан Фурхад Шестой, чтоб от этой напасти избавиться, повелел всех торговцев ядами и отравителей в яму со змеями бросать. С тех пор отравы в Сулиме можно не опасаться.
– И что же, одним указом отравителей изничтожили?
– Да, как начались казни, так и перестали люд травить.
– Не верю я в это, – сказал я. – Не может быть, чтоб со всеми отравителями подобным образом расправиться удалось.
– Ну может, и есть еще отравители, – неуверенно сказал Сурхат. – Только яд сейчас достать очень трудно и дорого.
– Тогда понятно, – усмехнулся я. – С Пакимовой жадностью яда не купить.
– Что ты теперь со мной сделаешь? – поднявшись с земли, спросил Сурхат.
– Вот уж не знаю, – вздохнул я. – Убивать тебя, пожалуй, не буду. Однако заслужить прощение тебе придется.
– Что мне делать? – склонив голову, спросил паренек.
– Слушай, – осенило меня, – про то, что в деревне лошадей не купишь, ты соврал?
– Да, – кивнул Сурхат. – Паким сказал, чтоб я не позволил тебе лошадь купить.
– Тогда сделаем так, – сказал я, вытаскивая из кармана кошель с золотом. – Ты сейчас идешь в деревню и покупаешь двух лошадей, а я дождусь тебя здесь.
– Ты доверишь мне деньги? – тупо глядя на лежащие на моей ладони три золотых, спросил Сурхат.
– Конечно доверю.
– А если я с ними удеру?
– Да удирай на здоровье, – пожал я плечами. – Все одно дальше усадьбы Пакима не убежишь. Там-то тебя Паким и прирежет, чтоб не разболтал о его делишках.
– Я сам его прирежу, – мрачно сказал Сурхат.
– Н-да, видно, ты и впрямь редкостный осел, – сказал я. – Чего ты этим добьешься? За убийство тебя на каторгу отправят или казнят, да и о Фелии можешь забыть, не полюбит же она убийцу отца.
– Так что же мне теперь, оставить Пакима безнаказанным? – спросил паренек.
– А зачем его наказывать своими руками? Для этого власти есть. Надо только доказательства раздобыть, чтоб судья сразу поверил, что Паким нанял людей для убийства.
104 
