61 
— Это вопрос-ловушка, да? Что бы я ни ответил, все равно останусь в дураках.
По спине ее пробежала теплая волна, и она высвободилась из его объятий, напуганная теми сильными ощущениями, которые вызывал в ней этот мужчина.
— Похоже, ты и так остался в дураках. Наверное, тебе надо уделять побольше внимания Габриэль и поменьше — Нэнси, — посоветовал Кевин, взглянув на Габриэль и ошибочно приняв ее поведение за ревность. На самом деле, конечно, никакой ревности не было.
— Габриэль знает, что ей нечего волноваться насчет других женщин. — Он взял у нее рюмку с вином и поставил на столик. — Мне очень нравится родинка у нее на бедре, с внутренней стороны. — Он поднес руку девушки к своим губами и поцеловал пальцы. — Можно даже сказать, что я от нее без ума.
Он смотрел на нее поверх тыльной стороны ее ладони. Пальцы Габриэль дрожали. Она пыталась вспомнить, есть ли у, нее эта родинка, и не могла.
— Ты сыта? — спросил он, уткнувшись губами ей в руку.
— Что? — Он в самом деле спрашивает про еду? — А, да, сыта.
— Тогда поедем домой? — Она медленно кивнула.
— Вы уже уходите? — спросил Кевин.
— Сегодня месячный юбилей нашего знакомства, — объяснил Джо, не выпуская ее руки. — А я сентиментально отношусь к такого рода вещам. Давай попрощаемся и возьмем твою сумочку.
— Я сейчас вам ее принесу, — предложил Кевин.
— Спасибо, мы сами, — настоял Джо.
На то, чтобы попрощаться с друзьями Кевина, ушло около трех минут, и большую часть этого времени они пытались убедить Нэнси, что им действительно пора. Джо взял Габриэль за руку, и они вышли из комнаты. Если бы они были настоящей влюбленной парой, она положила бы голову ему на плечо, а он повернулся бы к ней и нежно поцеловал в щечку или шепнул ей на ушко что-нибудь ласковое. Но в Джо не было ничего нежного и ласкового, да и влюбленность их была наигранной. Габриэль удивлялась, почему никто из тех, кто на них смотрел, не видел фальши.
Теплое прикосновение его руки вызвало в ней острое физическое желание, но на этот раз ее разум и дух были под контролем. На всякий случай она оттолкнула руку Джо и отошла от него на несколько дюймов. Странно, что Кевин не видел подвоха в их отношениях.
Когда они выходили из комнаты, Кевин смотрел им вслед. Он видел, как Габриэль отпихнула руку Джо, и понял, что она чем-то расстроена. Но Кевин не сомневался, что ее приятель заставит ее забыть все обиды. Такие парни, как Джо, умели ладить с девушками. Даже будучи неудачниками, они получали от жизни все, что хотели. В отличие от него, Кевина. Ему приходилось брать желаемое самому.
Он оглядел своих молодых богатых гостей, которые угощались, пили его вино и отдыхали в его роскошном особняке. Его дом был полон чудесных картин, изящных предметов старины и произведений искусства. Из его окон открывался один из лучших видов на город, а это было недешевое удовольствие. Однако стоило ему взглянуть на такого парня, как Джо, и у него опять начинало сосать под ложечкой и пульсировать в висках: его снедало знакомое чувство голода. Сколько бы он не имел денег, модной одежды, шикарных домов, быстрых машин и красивых женщин, ему всегда было мало. Он хотел чувствовать себя особенным — не таким, как все остальные парни, что топчут эту планету. Он хотел перестать быть человеком-невидимкой. И это желание было ненасытным. Иногда он боялся, что никогда не сумеет удовлетворить его до конца.
— Стой здесь, — приказал Джо, как только они скрылись из поля зрения Кевина и его гостей. — Если кто-нибудь подойдет, говори громко и никого не впускай в эту комнату.
— Что ты собираешься делать? — спросила Габриэль, когда он юркнул в первую комнату, к которой они подошли. Не ответив, он тихо закрыл дверь, оставив ее одну в холле.
Девушка стояла, не смея пошевелиться и надеясь, что он не задержится слишком долго. Громкий стук ее сердца заглушал все остальные звуки. Она чувствовала себя шпионкой, только не очень опытной. Руки дрожали, а голову словно сковало обручем. Что и говорить, она не годилась на роль тайного агента. Где-то в глубине дома хлопнула дверь, и Габриэль подскочила, словно ей дали по голове прикладом Ружья. Она провела пальцами по волосам и несколько раз глубоко вдохнула. В конце концов, у нее не стальные нервы! Она взглянула на свои часы. Прошло только пять минут… самые долгие пять минут в ее жизни.
Когда Джо наконец появился, брови его были сдвинуты, а на лбу прорезалась глубокая морщина. По его безрадостному виду, а также по тому, что он не звал подкрепление и не бряцал наручниками, Габриэль поняла, что он ничего не нашел. Она немного успокоилась. Значит, теперь они уйдут. Джо сунул ей в руки ее сумку и шмыгнул через холл в другую комнату. Не успела за ним затвориться дверь, как она услышала его знакомую фразу:
61 
