88 
Кто-то врезал меня по голове.
Я задумалась над этим. Я не чувствовала головной боли, совершенно точно — это скорее ощущалась как слабость после приема мощных потогонных средств при сильной простуде или чего-то похожего. Так, (со скоростью черепахи) я сделала вывод, что вырубили меня скорее магически, чем физически. Хотя результат был такой же. Я чертовски плохо себя чувствовала, и мне было страшно открыть глаза. В то же время я очень хотела знать, кто был здесь вместе со мной. Я взяла себя в руки, заставила веки подняться и мельком уловила прекрасное лицо, и затем мои глаза снова закрылись. Похоже, они работали в своем собственном режиме.
— Она присоединилась к нам, — сказал кто-то.
— Замечательно, мы можем слегка позабавиться, — сказал другой голос.
Слова прозвучали не слишком хорошим предзнаменованием. Сомневаюсь, что эта забава доставит мне удовольствие.
Думаю, сейчас самое время быть спасенной.
Но кавалерия все не прибывала. Я вздохнула и заставила свои веки открыться снова. На этот раз мне удалось их разомкнуть. В свете факела — настоящего, клянусь Богом, пылающего, деревянного факела — я стала изучать своих похитителей. Один из них был мужчиной-фейри. Он был столь же прекрасен, как брат Клодин, Клод, и примерно столь же "мил" — то есть с точностью до наоборот. У него были черные волосы как у Клода, красивые черты лица и накачанное тело как у Клода. Но на его лице не было даже тени участия ко мне. По крайней мере, Клод мог изобразить его, когда обстоятельства этого требовали.
Я посмотрела на Похитительницу Номер Два. Она также не внушала надежды. Девушка тоже была фейри, и потому была безупречно красива. Но она не казалась более легкой и приятной в общении, чем ее компаньон. Кроме того, она была одета в трико или нечто похожее, и при этом хорошо выглядела. Одного этого было вполне достаточно, чтобы пробудить во мне ненависть.
— Мы схватили именно ту, что нужно, — сказала Номер Два, — подстилку вампирскую. Кажется, тот, с короткими волосами, был чуть более привлекателен.
— Как будто, кто-то из людей действительно может быть привлекательным, — сказал Номер Раз.
Мало того, что меня похитили, так нужно еще и оскорблять. Хотя их слова были самым последним, о чем мне следовало беспокоиться, но все же искра гнева зажглась в моей груди. Вот подождите, фейрийские задницы, подумала я. Придет мой прадед и всем вам покажет!
Я надеялась, что они не причинили вреда ни Амелии, ни Буббе.
Я надеялась, что с Биллом все в порядке.
Я надеялась, что он позвонил Эрику и моему прапрадеду.
Я на многое надеялась. Пока я все еще принимала желаемого за действительное, я хотела, чтобы Эрик настроился на мои ужасные страдания и весьма реальные страхи. Мог ли он отследить меня по моим эмоциям? Это было бы чудесно, поскольку, несомненно, я была ими переполнена. Это было худшая ситуация, в которую я когда-либо вляпывалась. Несколько лет назад, когда Билл и я обменялись кровью, он сказал мне, что всегда сможет меня найти. Я надеялась, что он сказал правду, и рассчитывала на то, что эта возможность не увяла в нем со временем. Я хотела быть спасенной кем угодно. И поскорее.
Похититель Номер Раз просунул свои руки мне подмышки и дернул меня, переведя в сидячее положение. Впервые за все это время я осознала, что мои руки онемели. Я посмотрела вниз на запястья и увидела, что они связаны узкой полоской кожи. Теперь, когда я подпирала стену и могла видеть, я поняла, что нахожусь не в пещере. Мы находились в заброшенном доме. В крыше была дыра, и сквозь нее я могла видеть звезды. Запах плесени был очень сильным, почти удушливым, а под ним был заметен след гниющего дерева и обоев. Здесь не было ничего, кроме моей сумочки, которая была брошена в углу, и старой, вставленной в раму, фотографии, которая криво висела на стене за двумя фейри. Снимок делали снаружи, возможно, в двадцатых — тридцатых годах двадцатого века. На нем была изображена семья чернокожих, принарядившаяся ради такого случая. Они походили на фермерскую семью. Следовательно, я, по крайней мере, была в нашем мире, хотя, возможно, и не надолго.
Пока я еще могла, я улыбнулась похитителям Раз и Два.
— Мой прапрадед убьет вас, — сказала я, и постаралась вложить в голос весь восторг от этой мысли. — Вот увидите!
Раз засмеялся и отбросил свои черные волосы назад жестом модели.
— Он никогда не найдет нас. Он скорее сдастся и отступит, чем увидит, как медленно и мучительно ты будешь умирать. Он лю-у-убит людей.
88 
