23 
– Верно, не был. Должно быть, я потерял рассудок, когда хотел захлопнуть перед тобой дверь. Ну, что ж, во всяком случае, теперь я снова в здравом уме. – Он обнял ее, и из его глаз исчезли все смешинки. – Кейт, я ужасно
От его рук по ее коже разбегались жаркие волны желания. Сквозь свободно связанную трикотажную рубашку она ощущала ладонями его грудь, теплую и сильную, и ей ужасно захотелось обнять Блейка и прижаться к нему всем телом. Она несмело шагнула ближе, а когда заглянула в его глаза, все сомнения и колебания моментально покинули ее.
Не говоря ни слова, Блейк наклонил голову, и она вся подалась вперед навстречу его поцелую. Он коснулся ее губ совсем чуть-чуть, еле заметно, но ее мгновенно обожгло огнем. И она удивилась, как это ей удалось прожить на свете столько лет, ни разу даже не почувствовав, что такое быть по-настоящему желанной.
Он снова поцеловал ее, и на этот раз из его губ исчезла всякая нежность. Они страстно впились в ее рот, и от такого натиска ее голова запрокинулась назад, в колыбель из его рук. Потом его ладони заскользили по ее спине, обжигая кожу даже сквозь влажную одежду. А ее руки прошлись по его бедрам и тесно сомкнулись на талии. Блейк расстегнул на ней блузку и поцеловал ложбинку между грудей, вызвав новый приступ страстной дрожи во всем ее
– Поднимемся наверх, – сказал Блейк. – Я хочу любить тебя в своей постели. Впрочем, сейчас мне все равно, где мы ляжем. Хоть на потолке. Я настолько от тебя опьянел, что ничего не замечу.
Как только Блейк перестал целовать ее, старые сомнения, воспользовавшись этим, вновь напомнили о себе. Она беспокойно зашевелилась в его руках.
– Блейк, я не знаю… У меня нет уверенности, правильно ли…
– Кейт, мне тридцать четыре года, а тебе двадцать пять. Не кажется ли тебе, что мы вышли из того возраста, когда партнеры легкомысленно играют с чувствами друг друга?
– Блейк, дай мне еще чуточку времени. За последние недели в моей жизни произошло слишком много перемен. И мне часто кажется, что я вообще перестала что-либо понимать.
Он не отпускал ее, сжимая в объятиях нежно, но решительно.
– Я хочу любить тебя, Кейт. Я хочу, чтобы мы поженились. Что еще мне нужно сказать?
– Поженились? – не веря своим ушам, переспросила она. – Ты хочешь на мне жениться?
На его высоких скулах выступила чуть заметная краска.
– Да, – сказал он, – я никогда прежде не думал, что брак может показаться мне заманчивой вещью. До встречи с тобой, Кейт, у меня ни разу не возникало желания расстаться со своей свободой. Но теперь все переменилось. Я хочу, чтобы ты носила на пальце мое кольцо, а когда-нибудь ты станешь матерью моего ребенка.
Ее потрясла прозвучавшая в его голосе убежденность, а также сила собственной реакции на его слова. При мысли о том, что она будет носить ребенка Блейка, у нее перехватило дыхание. Однако годы родительской муштры не позволили ей сразу же дать искренний ответ, и Кейт отвернулась от его испытующего взгляда, пытаясь подыскать слова для уклончивого ответа.
– Мы совсем не знаем друг друга, – ответила она наконец. – Мы пробыли вместе меньше двух недель. Это слишком мало для того, чтобы полюбить человека по-настоящему.
– Неужели? – Он поцеловал ее сначала нежно, а потом с едва сдерживаемой страстью. И когда Блейк наконец оторвался от нее, она знала, что ее глаза затуманены желанием. – Вот видишь? – торжествующе произнес он. –
Кейт вырвалась из его рук и отошла подальше, чтобы мысли не мешались в голове от его близости.
– Люди не вступают в брак только потому, что им хорошо в постели. Нам нужно лучше узнать друг друга… рассказать о своем прошлом… познакомиться семьями и все прочее, – растерянно повторяла она хорошо заученные фразы.
– Я уже познакомился с твоими родителями, – ответил Блейк с усмешкой. – А мои, к сожалению, недосягаемы для светских формальностей. Так что тебе придется поверить мне на слово, что они были абсолютно респектабельными людьми. Настоящими столпами общества. Их обожали даже коровы, содержавшиеся на ферме.
Она засмеялась, хотя ей в эту минуту было совсем не до смеха.
– Ты знаешь, что я не это имела в виду.
23 
