44 
— И все время обзывается. И сводит меня с ума. — Джо наклонился и ударил кулаком по столу. — Вот что она, черт ее подери, делает. И я ужасно от этого устал!
— Послушай, — начал Мэтью, — Джо, не распаляйся. Остынь, а? Просто…
— Мне до безумия надоело все это, — прорычал Джо и пошел прочь.
Уход был бы красивым, если бы он все еще не держал Люси за руку и не шагал довольно широко, так что ей пришлось бежать за ним.
— Да стой же ты, — шипела девушка, пока он тащил ее через весь зал, и старалась не смотреть на удивленные лица окружающих. — Романо, ради бога…
— Только бога сюда не приплетай, — отрезал Джо. — Ну что уставились? — огрызнулся он на милого старичка, сидевшего за столиком у прохода.
— Ничего, — промямлил тот, — просто смотрю.
Но Джо его уже не слушал, он несся между столиками, чувствуя, как обида разрывает сердце, лишает способности рассуждать. Пусть он не прав и ведет себя сейчас как последний идиот, но кто, кто во всем виноват? Конечно, Люси.
Ведь она должна была вести себя как его невеста: улыбаться, заглядывать ему в глаза, брать за руку, смеяться над его анекдотами. Так нет же, сидела с отсутствующим видом, словно он ей чужой. Поэтому Мэтт и начал задавать вопросы. Люси не выполнила своих обязательств по сделке.
Не удивительно, что Мэтт обо всем догадался.
— Что происходит, старик? — начал он, едва девушки вышли из-за стола.
— А что такое? — картинно удивился Джо, глядя брату прямо в глаза.
— Не пытайся меня обдурить, — не поддался на его уловку Мэтт, — ты с ней помолвлен не больше, чем я. Кто она такая? И что тут творится?
И Джо рассказал. Вернее, постарался. Он объяснил ситуацию с нонной и ее попытками женить внука. Мэтт внимательно слушал, кивал, даже рассмеялся, узнав о плане брата сыграть в жениха и невесту с Люси, чтобы проучить бабушку.
Только одно его беспокоило. Если нонна все же примет невесту, которая не умеет готовить и не имеет итальянских корней, чем тогда окончится эта авантюра?
И Джо, который весь вечер был вынужден смотреть на равнодушную, отстраненную Люсинду, вдруг вспылил и ответил брату, что это вообще не его дело.
Мэтт побелел и, стараясь оставаться спокойным, заметил:
— Мое, потому что ты мой брат. И мне кажется, эта крошка помыкает тобой.
И Джо, который и сам сто раз об этом думал, сорвался.
Он вскочил, перегнулся через стол, схватил Мэтта за дурацкий галстук-бабочку, но тут подоспели два официанта и оттащили его.
И кто в этом виноват, если не Люси?
Джо обернулся и взял ее за плечи.
— У нас была договоренность.
— Отпусти меня, Романо.
— Ты должна была убедить моего брата в том, что мы помолвлены.
— Так ведь он и без того это знает. К сожалению.
— Нет. Теперь нет.
— Вот и хорошо. Рада, что ты сказал ему правду. — Люсинда дернулась, пытаясь высвободиться. — Они такие милые, твой брат и его жена. Как ты только мог их обманывать?
— Это был не обман, а розыгрыш. А ты все испортила.
— Испортила? Что за нелепость! Я делала все, что было необходимо.
— Неправда.
— В любом случае больше я в этом не участвую. Дальше — без меня, Романо. Я ухожу! Понял? Я хочу…
— Чего же? Роз и лунного света? Улыбок и колечка на безымянный пальчик? — Джо стиснул пальцы на ее плечах. — Ну притворись. На один вечер.
— Хватит с меня, напритворялась. Еле выдержала сегодняшний ужин… Чего еще тебе нужно?
— Вот этого, — рявкнул Джо, резко дернул ее к себе и жадно впился ей в губы. Поцелуй вышел злой и сердитый, но уже в следующее мгновение его губы нежно и бережно коснулись ее шеи, руки ласково обняли за талию. Она обхватила его шею руками.
— Куда мы идем?
— На мою яхту, — тихо засмеялся он, прижавшись к ней лбом. — Домой что-то не хочется.
«Лорелея» стояла на приколе всего в нескольких метрах от клуба. Джо отнес Люси на палубу, залитую серебристым лунным светом, а потом в таинственный полумрак каюты.
Он поставил ее на ноги и прошептал:
— Подожди.
Люсинда ждала, дрожа от нетерпения. Через несколько мгновений в каюту ворвался луч лунного света.
Джо вернулся и обнял девушку.
— Весь вечер я все делал не так.
— Нет, нет, это я все не так делала. Я все думала… как отвратителен наш план, как нехорошо притворяться…
Он остановил ее поцелуем.
— Я вел себя так, словно тебя нет рядом, а сам мечтал лишь об одном: обнять тебя, поцеловать.
44 
