Особенно,... 
58 
Линда подавила приступ смеха.
– Мистер, вы очень грубый.
– Леди, вы очень сексуальная. Треск цикад оглушил их, когда Линда расстегивала пряжку пояса.
На этот раз Мэтт вознаградил ее банкой пива.
– Благодарю, мистер. Вы не дали мне умереть от жажды... – Линда вскрыла банку и сделала жадный глоток. Взялась пальцами за верхнюю пуговицу платья, затем остановилась, как бы дразня его. – Ох, никак не могу расстегнуть. Вы не поможете мне, мистер? – Могу и помочь.
Мэтт поднялся со стула и потянулся к пуговице, про которую говорила Линда. Его рука заметно дрожала. К тому времени, когда он расстегнул последнюю пуговицу на лифе, его прошиб пот, а тело налилось тяжестью острого желания.
Она сбросила платье с плеч, оставшись в кружевном лифчике персикового цвета. Слегка качнула бедрами, и платье соскользнуло по плоскому животу, образовав у ног бледно-голубую лужицу.
Мэтт окинул глазами ее совершенные формы и решил прекратить опасную игру.
– Хватит! – заявил он, жадно припав к ее губам. – Господи, Линда, довольно! Ты сведешь меня с ума.
Она встрепенулась и с насмешкой запротестовала:
– Мистер, я все еще голодна.
– Я утолю твой голод, – пообещал он. – Прямо сейчас.
Он приник к ее губам долгим ненасытным поцелуем, а когда растаяли последние крупицы ее сопротивления, поднял на руки и направился по выложенной плитами дорожке к бассейну.
– Ты спала прошлой ночью? – тихо поинтересовался он.
Линда покачала головой.
– Нет.
– Я тоже. Только закрою глаза и сразу же вижу, как мы с тобой занимаемся любовью.
Мэтт опустил ее на надувной матрас, лежавший на краю бассейна, и она тихонько вскрикнула, когда остывший на ночном воздухе пластик коснулся ее кожи.
– Холодно? – спросил он.
– Немножко.
– Сейчас я тебя согрею, – пообещал Мэтт, ложась рядом. – Прости, я просто не уверен, что смогу дотерпеть до спальни.
Он обнял ее, накрыл своим телом, ощущая под собой нежные груди и гладкую кожу, пальцы погрузились в ее золотистые волосы. Ему хотелось, чтобы этот миг предвкушения длился целую вечность, и в то же время он жаждал овладеть ею сию же секунду, взорваться у нее внутри со всей силой накопившейся страсти.
Мэтт покрыл поцелуями ее губы, грудь, живот. Гладил руками, желая дать ей почувствовать весь жар желания и голод страсти. Дыхание ее участилось, оно вырывалось из груди вместе с прерывистыми стонами наслаждения, и он еще тесней прижимался к нежному полукругу ее бедер. Господи, никогда еще он не испытывал такого блаженства! Такой жгучей, неодолимой потребности соединиться с другим человеческим существом и вместе с ним разделить восторг.
Линда потянулась к «молнии» на его джинсах.
– Сними их совсем, Мэтт, – шепнула она еле слышно. – Мне хочется чувствовать тебя всего.
Каким-то образом – Мэтт и сам не знал, как, – он ухитрился встать и одним движением стянуть с себя джинсы и трусы. Как хорошо, что больше на нем ничего не было!
Опустившись на колени возле Линды, он снял с нее лифчик и трусики, снял осторожно, совсем не так, как сдирал с себя джинсы.
И тут же быстрым движением бросился на нее и вошел внутрь, жестко и глубоко.
– Ах, Мэтт! Утоли мой... голод... Только ты способен сделать это...
Ее лицо горело желанием, оно покрылось потом, исказилось от страсти, а он хотел ее так, как никогда еще не хотел ни одну женщину. Ему пришлось стиснуть зубы и напрячь всю свою волю, чтобы не покончить со всем одним движением. Ведь они пренебрегли традиционной прелюдией, и Мэтт не был уверен, что Линда возбуждена так же сильно, как и он. Но как только он стал двигаться, она стремительно подалась к нему бедрами, чтобы встретить его.
Она обхватила его руками за шею и прижала к себе. Все ее тело содрогалось в ответной страсти.
– Мэтт, я люблю тебя!
Он не понял точно, расслышал ли эти слова или его тело само прочитало их по ее дрожащему телу. Мэтт ослабил контроль над собой и позволил последней волне страсти захлестнуть их обоих.
– Я тоже тебя люблю, Линда.
На несколько наполненных экстазом мгновений мир вокруг них перестал существовать.
Они плавали в черной от ночной темноты воде бассейна, а на вновь раздутых углях жарились два новых куска мяса. Когда еда наконец-то была готова, наступила полночь, однако воздух был еще теплым, и они решили поесть в саду.
– Никаких насекомых, – заметила Линда, откинувшись на спинку кресла, сытая и довольная. – Вот чем хорош Колорадо.
58 
