39 
– Ну же, я жду, – напомнил он. – Я хочу, чтобы ты меня поцеловала. Только советую быть поласковее, потому что я уже крайне недоволен.
Сильвия не двигалась. Она теперь думала о том, что будет, если она попробует притвориться покорной и обманет его, а потом попытается выбежать через дверь. Вероятно, ее немедленно поймают и притащат назад. Нет, это не выход.
– Сильвия, ты испытываешь мое терпение! – услышала она его голос совсем близко от своего уха.
Девушка отскочила и оказалась в самом углу. Дальше бежать было некуда.
– Не приближайся ко мне, – зашипела она, как раненая кошка. – Если ты хоть тронешь меня, я приложу все усилия, чтобы выцарапать тебе глаза!
– М-да, – отозвался Джафар-аль-Исмаил, останавливаясь, – раньше у тебя на мои прикосновения была совсем другая реакция.
– Раньше ты никогда не пытался меня изнасиловать! – воскликнула девушка.
– Да я и сейчас не пытаюсь, – пожал плечами Джеффри, отходя от нее. – Я хочу, чтобы ты сделала это по собственному желанию. Не слишком-то приятно спать с женщиной, которая дрожит от страха и отвращения, да еще и пытается выцарапать тебе глаза. Ладно, – прибавил он, – я хотел предоставить тебе возможность успеть на самолет, но ты не проявила должного понимания. Вижу, тебе надо немного подумать. Я приду завтра утром и надеюсь, что твое настроение изменится.
– Никогда! – сказала Сильвия, испытывая огромное облегчение оттого, что он собирается уйти.
Она была слишком потрясена и боялась, что у нее не хватит сил сопротивляться. Но еще больше она боялась, что он сможет опять ее соблазнить, даже после этой гнусной сцены, когда он наконец показал свое настоящее лицо. Она еще помнила моменты его магической власти над собой.
– Посмотрим, – отозвался Джеффри, уже стоя у выхода. – Хочу только напомнить тебе, что смирение украшает женщину.
– Смирение! – не выдержала Сильвия. – Да я лучше с голоду здесь умру!
– А вот голодная смерть женщину совершенно не украшает, – заметил он, открывая дверь. – Ты и так слишком худая. Все, дорогая моя, до завтра. Надеюсь, что утром найду тебя в лучшем расположении духа.
– Не дождешься! – прокричала девушка в совершенном отчаянии.
Теперь ей больше нечего было терять.
Но он уже вышел, а затем Сильвия услышала, как в замке поворачивается ключ. Потом в коридоре раздался звук удаляющихся шагов, и наступила полная тишина.
9
Оставшись одна, Сильвия еще некоторое время стояла в углу комнаты, не в силах пошевелиться. То, что здесь только что произошло, просто не вмещалось ей в голову. Наконец девушка села прямо на пол и закрыла лицо руками. Так она сидела, пока не задремала от усталости и потрясения.
Очнувшись, она с удивлением огляделась, ничего не понимая. Джеффри… Его холодное лицо, изуродованное похотливо-надменным выражением, немедленно встало у нее перед глазами, отчего у Сильвии одновременно скрутило живот и тяжело заболело сердце. Господи, неужели она настолько плохо разбирается в людях! Но разве в том обаятельном и нежном молодом человеке, с которым она случайно познакомилась в Нью-Йорке, хоть кто-нибудь заподозрил бы такое чудовище! Впрочем, говорят, что восточные мужчины совсем по-другому относятся к женщинам. Она ему понравилась, и он решил заполучить ее в личное пользование. Просто в Нью-Йорке у него не было такой возможности, а здесь он хозяин. Кажется, у них так принято – жениться на одних женщинах, а спать с другими, на которых жениться не обязательно.
Девушка с трудом встала и нервно прошлась по комнате, потом машинально взяла из вазы роскошный спелый персик и надкусила его.
– Черт, чем я здесь занимаюсь! – вдруг в ярости вскрикнула она и с досадой швырнула персик на пол. Тот шмякнулся на ковер, образовав на нем безобразное пятно.
У Сильвии на миг возникло отчаянное желание ломать и крушить все вокруг. Она схватила вазу, собираясь разбить ее о стену, но потом, подержав красивую вещь в руке, вздохнула и поставила обратно на стол.
Это глупо, сказала себе девушка. Лучше подумай о том, что теперь делать.
Она подошла к кровати, села и уставилась в пол.
Итак, меня похитили, размышляла она, прямо как в романе. Но только в романах несчастную пленницу обязательно кто-нибудь спасает, а меня спасать некому. Никто даже не знает, что я здесь. Кому придет в голову искать какую-то переводчицу-американку. Нет, конечно, в конце концов, меня кто-нибудь хватится, но пройдут месяцы или годы, прежде чем меня обнаружат в этой проклятой крепости.
39 
