46 
– «Риск лимитед» нанимает лучших из бывших солдат, офицеров разведки и следователей правоохранительных органов, – сообщила Редпас. – Я сама бывший слуга общества с ничем не запятнанной профессиональной и личной репутацией, чего нельзя сказать о многих избранных должностных лицах.
– На кого вы… – начал было Фицрой.
Редпас пропустила его возглас мимо ушей.
– А что касается вашего монолога в целом, – перебила она, – могу сказать, что «Риск лимитед» действительно выполняет работу для частных корпораций всего мира. Кроме того, мы работаем на иностранные правительства, которым необходимы международные расследования, и на частные лица, нуждающиеся в специализированных услугах.
– В специализированных услугах… – саркастически повторил Фицрой. – В каких это из ваших «специализированных услуг» может нуждаться порядочный человек?
– Например, в совете о том, как поступить в случае похищения его близких террористами или криминальными группировками в другой стране. Мы не раз разбирали подобные случаи.
– Для кого? – не отступал Фицрой.
– Вам прекрасно известно, что мы гарантируем конфиденциальность своим клиентам.
– Это вы так говорите. А я считаю, что это просто удобный предлог.
Редпас спокойно смотрела на Фицроя с неиссякаемым терпением дипломата.
– Под личиной анонимности обычно скрываются преступления, – выпалил Фицрой.
– Я доверяю вашему огромному опыту в подобных вопросах, – невозмутимо откликнулась Редпас.
– Но ваш опыт несравненно больше, – парировал Фицрой. – Одна такая анонимная группа наняла «Риск лимитед» для убийства политических деятелей в Северной Ирландии.
Фицрой резким жестом указал на высокого чернокожего мужчину, сидящего рядом с Редпас.
Она склонилась над микрофоном. Ее голос не изменился, но зеленые глаза стали твердыми, как драгоценные камни.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – произнесла она.
– Я обращаюсь к вашему коллеге старшему сержанту Джиллеспи, – заявил Фицрой.
Мужчина с военной выправкой гордо расправил плечи.
– Мистер Джиллеспи, – известил присутствующих Фицрой, – ранее служил в пресловутой секретной службе британской армии, преступном подразделении, которое уже много лет подряд разбойничает в Северной Ирландии, убивая ни в чем не повинных политических деятелей и нарушая покой мирных граждан.
– Пресловутая? Преступная? – переспросила Редпас слегка дрогнувшим голосом и холодно продолжала:
– Это нелепо, сенатор. Так же нелепо, как называть армию Ирландской республики «ни в чем не повинными политическими деятелями».
– Напротив, – фыркнул Фицрой. – Разве мистер Джиллеспи не тот человек, который был отождествлен британской прессой с «солдатом три» во время официального правительственного расследования политических убийств, совершенных особыми агентами британского подразделения?
Дэни напряглась, увидев, как застыли Шон и Редпас. Поза Джиллеспи не изменилась.
– Я не знала, что на этом заседании предполагалось рассматривать военную тактику Великобритании, – невозмутимо откликнулась Редпас, – иначе я пригласила бы сюда экспертов, способных дать показания.
– Это заседание касается деятельности частных агентств безопасности и преступников, которых они нанимают, – выпалил Фицрой. – Вы единственный так называемый эксперт, который здесь нужен.
Джиллеспи склонился и что-то прошептал на ухо Редпас. Она повернулась к нему. На миг они обменялись взглядами, в которых угадывалось нечто большее, чем отношения коллег.
Редпас едва заметно качнула головой.
Джиллеспи снова что-то прошептал.
Не скрывая недовольства, Редпас прикрыла рот рукой и ответила Джиллеспи.
Его ответом стала только неожиданно мягкая улыбка и отрицательное покачивание головой.
Наконец Редпас нехотя передала ему микрофон.
Джиллеспи склонился над ним и заговорил глубоким, гулким голосом, в котором сочетались акценты жителей Карибских островов, Великобритании и Америки.
– Я Рэнальф Джиллеспи, офицер запаса двадцать второго особого подразделения военно-воздушных сил ее величества, – сообщил Джиллеспи. – Кроме того, я человек, публично отождествленный с «солдатом три» во время вышеупомянутого процесса.
Губы Редпас сжались.
– Я не совершил никаких действий, которые могли быть признаны предосудительными, – продолжал Джиллеспи. – Именно к такому заключению пришло упомянутое вами расследование.
46 
