35 
— Я же сказал «прощай». Не забудь передать письмо отцу.
Всю дорогу до больницы и потом, в палате отца, Индия вновь и вновь возвращалась к этой сцене. И только когда все уже было готово и они собрались уезжать, она вспомнила про поручение:
— Папа, я совсем забыла! Это тебе.
Брюс Марчент торопливо разорвал конверт, прочел напечатанный на листке текст. На его лице появилось недоумение… — Я… я не понимаю. — Он говорил пока еще с трудом. — Почему Эйден Вулф…
— Эйден сейчас живет у нас, — объяснила Марион Марчент и нежно посмотрела на дочь. — Они с Индией снова вместе.
— Значит, он поэтому?..
— Что, папа? Что он сделал? — взволнованно спросила Индия.
— Дом… И все остальное… Он простил мне все долги.
— Он…
Индия не верила своим ушам. Не обращая внимания на расспросы матери, она схватила письмо и жадно прочла. Все долги прощены… Грейндж-хаус возвращается семье Марчент…
Почему он так поступил?
В памяти снова вспыхнул их последний разговор. Ведь Эйден сказал «прощай»!
Миссис Марчент, с тревогой наблюдавшая за дочерью, увидела, как изменилось вдруг се лицо.
— Индия, если ты торопишься, не беспокойся о нас, поезжай. Мы сможем добраться до дома сами.
Индия сжала руку матери.
— Я действительно должна ехать. Папочка, прости, пожалуйста, но это очень важно. Ничего важнее у меня в жизни не было!
Последние слова она произнесла, открывая дверь палаты. Минуту спустя Индия уже летела через больничный парк к стоянке.
Быстрые и беспорядочные мысли проносились в голове. Она хотела перебрать в памяти события последних недель, чувствовала, что кое-что требует нового объяснения, но не могла сосредоточиться ни на чем. Письмо Эйдена перевернуло все с ног на голову, и Индия, как ни старалась, не могла трезво взглянуть на все происшедшее. У нее даже недоставало сил осмыслить его поступок: для этого надо было остановиться, успокоиться, а как раз останавливаться никак нельзя. Индия чувствовала, что безвозвратно упускает самое важное в жизни, ей казалось, что вот еще миг — и упустит окончательно. Второпях она едва не уронила ключи, открывая машину, села, хлопнула дверцей, рванула с места.
Индия вела машину с бешеной скоростью. Она летела в Уэстбери и молилась, чтобы Эйден не успел уехать. Около самой деревни ей пришлось остановиться и переждать целый поток машин.
— Ну давайте же, скорее! — подгоняла их Индия.
В следующую секунду она увидела знакомый автомобиль на противоположной полосе. Эйден! Изящный темный силуэт его «ягуара» она узнала бы из тысячи. Значит, она поняла все правильно. Эйден решил вернуться в Лондон, ни слова ей не сказав, никак не объяснив своего поступка. Но она не может все так оставить!
Индия развернула машину и поехала за ним.
Если Эйден и заметил преследование, то виду не подал. Через некоторое время он съехал с шоссе и остановился около церкви — той самой церкви, где год назад они должны были обвенчаться.
Индия тоже остановилась и с бьющимся сердцем наблюдала, как Эйден вышел из машины и направился в храм. Подождав, пока он поднимется по тропинке к самому зданию, она последовала за ним. Похоже, он не подозревает о се присутствии.
В полутемной церкви после яркого дневного света Индия не сразу разглядела Эйдена. Но наконец она увидела его: он стоял в самом конце прохода и молча смотрел на алтарь. Опущенные плечи, чуть склоненная голова.
Она решилась приблизиться.
— Эйден…
Это был почти шепот, но Эйден мгновенно обернулся. Словно не веря своим глазам, он смотрел, как она подходит. Но стоило ей приблизиться, его лицо приобрело знакомое неприветливое выражение.
— Какого черта ты здесь делаешь? — мрачно спросил он.
Индия не обратила внимания на его тон.
— Нам надо поговорить.
— Нам не о чем говорить!
— Неправда! Если ты ничего не хочешь мне сказать, то я сама спрошу кое о чем. И прежде всего — куда ты собрался? В Лондон?
Эйден не ответил. Он отвернулся от нее, и Индия уже не сомневалась — в Лондон.
— Но почему?
— Решил, так будет лучше.
— Лучше? — эхом отозвалась Индия. — Для кого? Для тебя или для меня?
— Для нас обоих. Нам не стоит жить вместе, я давно должен был понять это.
Индии показалось, что ее сердце сейчас остановится, — надежда умирала с каждым словом Эйдена.
— Ты тоже должна понять это, Индия. Тебе здесь нечего делать. Уйди. Я хочу, чтобы ты навсегда ушла из моей жизни. Понятно?
35 
