Последние отзывы

  46  

— Зато, мне кажется, я знаю, о чем в действительности думаешь ты.

Натали наклонилась вперед и закрыла руками лицо, словно боясь, что Этьен и в самом деле может прочитать ее мысли. Хотя, наверное, и ему не удалось бы разобраться в этих бессвязных обрывках, проносящихся в ее голове.

— И что же ты знаешь об этом, мой муж? — Натали с нарочитой силой произнесла последнее слово. — Когда это у тебя было время, чтобы вообще что-нибудь узнать обо мне? Ты же постоянно сидишь в своем роскошном кабинете и страшно занят…

— Да-да, я понял. — Этьен с усмешкой прервал гневную тираду. — Кажется, ты намекаешь на то, что нуждаешься во мне. Так кому все-таки нужно мое присутствие в доме — тебе, моя дорогая жена, или только Элизе?

Столько сарказма было в его тоне, когда он произнес “моя дорогая жена”, что Натали передернуло. Он не просто подшучивал, а стремился нанести удар побольней.

— Не называй меня так! — закричала она, не заботясь уже о том, чтобы сохранять бесстрастность. — Не смей использовать это слово в отношении меня!

— Почему? — мягко спросил Этьен со смиренной улыбкой на губах. Выражение притворного недоумения на его затененном лице еще больше разозлило Натали. — Насколько я понимаю, ты все еще являешься моей законной женой.

Гнев нахлынул на Натали, как горячая волна, и затопил сознание. К черту все мечты! Рядом с ней сидел враг, которого надо было уничтожить, раздавить, стереть в порошок. Она ждала другого разговора, но так даже лучше. Может, ей удастся хоть немного поколебать каменную самоуверенность этого холодного как лед человека, задеть за живое. Ссора? Отлично. Натали больше не собиралась сдерживаться.

— Женой, да, но только на бумаге! Женой, к которой относятся, как к чужому человеку. Ты можешь вспомнить, когда мы последний раз занимались любовью, вообще делали что-то вместе? Я не вижу тебя ни днем, ни ночью! Если бы ты был другим человеком, я бы подумала, что у тебя появилась любовница. Уж лучше бы у меня была соперница, чем…

Натали ладонью закрыла рот и чуть не прикусила язык. Она почти проговорилась о том, что соперничать ей приходится с холодностью и равнодушием Этьена. Представив, как бы он воспринял подобное признание, Натали съежилась под одеялом, стараясь унять дрожь. Надо было как-то исправить положение.

— Моя истинная соперница — твоя проклятая работа!

Ее слова повисли в ночной тишине, такой глубокой, что Натали показалось, будто у нее заложило уши. Она не слышала даже дыхания Этьена и мысленно умоляла его сказать хоть что-нибудь. Но он молчал несколько минут, лежа без движения. И когда наконец пошевелился, Натали буквально подскочила на постели. Но Этьен всего лишь поправил съехавшую подушку. Он нарочно мучил ее своим молчанием. Натали закашлялась, чтобы как-то привлечь его внимание.

— Я не представлял, что ты воспринимаешь все так….

— А как я должна воспринимать то, что я целыми днями сижу дома одна, а ты играешь в очень занятого делового человека?

— Я не играю, — процедил он сквозь зубы. — Я зарабатывал деньги, чтобы вернуть тебе долг.

— Мне не нужны эти деньги!

Этьен обернулся и наклонился к Натали, так пристально вглядываясь в ее лицо, что она резко отодвинулась к краю кровати. Теперь, когда глаза привыкли к темноте, Натали могла увидеть мужа — впервые за последние дни.

Она не могла жить без него: без его сильных рук и широких плеч, покрытых нежными, как поцелуи солнца, веснушками; без зеленых глаз, затененных длинными, чуть загнутыми ресницами; без гладкой кожи, без черных как смоль жестких волос… Она не могла, не хотела жить без его тела.

Но и не смела прикоснуться. Натали понимала, как опасно настроение, в котором пребывал Этьен. И если несколько минут назад она провоцировала его на яростную ссору, то теперь не знала, как успокоить. Неизвестно, что лучше:

Этьен, разгневанный как дикий зверь или бесстрастный как каменная статуя.

— Мне все надоело, — пробормотал он устало. — Тебе не нужно то, не нужно это… Реши наконец, чего ты хочешь!

Натали в полумраке растерянно покачала головой. То, чего она хотела, было так просто… Но б этом невозможно сказать. Или все-таки осмелиться? Она робко подвинулась чуть ближе к Этьену.

Прерывистое дыхание выдавало его: он был в гораздо большем напряжении, чем старался показать. Возможно ли, что ему тоже не хватало Натали все эти дни, что его голод был так же велик? И что скрывается под привычной маской безразличия?

  46