Особенно,... 
116 
– Но я не могу взвалить на тетушку обязанности сиделки…
– Не волнуйтесь. Как только кто-нибудь из моряков освободится, я попрошу ее заменить. А когда смогу отлучиться от Фицроя, сам зайду проведать капитана и мальчика.
– Как состояние лейтенанта?
– Неважно. Но вы ему ничем помочь не можете, мисс Риппон, так что отправляйтесь спать, а то пополните мой и без того длинный список больных. Вот ключ от капитанской каюты.
– Спасибо, доктор Граймес, – Шарлотта больше не возражала: перспектива спокойно поспать хотя бы несколько часов оказалась слишком соблазнительной.
– Спасибо вам! – откликнулся доктор. – Вы облегчили сегодня страдания многих. Если бы не вы, у лейтенанта Фицроя уже не было бы шансов на спасение.
В каюте капитана Баррета висело большое зеркало. Шарлотта не сразу узнала себя и инстинктивно попятилась, увидев отражение грязной, чумазой женщины. Потом она, конечно, сообразила что к чему, но от усталости даже рассмеяться не смогла.
Слава Богу, рукомойник оказался полон воды. Конечно, вода была холодная, но зато на фарфоровом блюдце лежал кусок ароматного мыла, а нижняя юбка вполне заменила Шарлотте полотенце. Волосы ее пропахли порохом, но, увы, она слишком утомилась, чтобы мыть голову.
Освежившись, Шарлотта с отвращением поглядела на гору своей грязной одежды. Наверное, не следует ложиться спать голой, надо, пожалуй, надеть сорочку, но, Господи, как же не хочется! Потом ее взгляд упал на белоснежную рубашку капитана, лежавшую на кровати. Тетю Аделину – даже теперь, когда она пережила настоящую битву и не упала при этом в обморок, наверняка хватил бы удар, угадай она мысли племянницы. Но что поделаешь? Искушение надеть чистое белье было слишком велико, и Шарлотта не устояла.
Она закатала длинные рукава рубашки и уже возилась с завязками на воротнике, когда в замке повернулся ключ… Шарлотта окаменела. Дверь распахнулась, и в каюту вошел Александр. Он был по пояс обнажен, и по его телу стекали струйки воды.
Сделав пару шагов, Александр замер как вкопанный – до него дошло, что он в каюте не один.
Несколько томительных мгновений они молча, не шевелясь, смотрели друг на друга. Потом Александр обернулся и запер дверь.
Глава 21
Александр был совершенно измучен. Только злость не давала ему окончательно расслабиться. Злился он вовсе не на коварный турецкий фрегат, нарушивший международные законы и открывший артиллерийский огонь по «Прекрасной американке». На военных кораблях, охранявших греческое побережье, команда состояла из египтян и рабов, которые действовали по пиратским законам, издавна принятым в Оттоманской империи. Александр с Хенком это знали. Предвидя нападение, они спрятали в трюме двадцать орудий и набрали команду из ветеранов наполеоновских войн.
Нет, Александра злило другое: он не мог себе простить страха. Слепого, парализующего страха, который он испытал, когда турецкий фрегат показался на горизонте. Слава Богу, в первые, решающие минуты, когда битва только началась, кораблем управлял Хенк! Сгорая от стыда, Александр вынужден был признаться себе, что на несколько мгновений он полностью утратил способность рассуждать здраво. Все его мысли были о Шарлотте и о том, что из-за него она подвергается ужасной опасности.
Александр не раз видел, как на войне любовь лишала людей сил бороться за правое дело. И не раз клялся проявлять стойкость и не попадаться в любовные сети, пока народ Греции не обретет свободу. Однако теперь пришлось сказать себе горькую правду: он любит Шарлотту и избавиться от этой любви невозможно.
В душе Александра бурлило столько чувств, что места для логических рассуждений просто не оставалось. Он даже не поблагодарил Бога за то, что Шарлотте удалось уцелеть, хотя она целый день безрассудно совалась в самое пекло. И не задался вопросом: а почему, собственно, она стоит полураздетая в каюте Хенка? Ему было не до этого. Александр смотрел на Шарлотту и думал лишь о том, что он никогда не желал так ни одну женщину. Даже полумертвый от усталости, он сгорает от вожделения… Но в следующую минуту его опять обуяла ярость. Черт побери! Эта женщина способна изменить весь ход его жизни, а заодно и разбить его сердце!
Александр запер дверь за засов, чтобы в каюту не заглянули посторонние. Потом медленно повернулся и, сам ужасаясь своей исступленности, посмотрел на стройную, изящную фигурку женщины, которая была его женой. В других обстоятельствах он бы лишь посмеялся, но сейчас ему было не до смеха. Он любил Шарлотту, однако эта любовь не давала ему права лечь с женой в постель. Как честный человек, он обязан благополучно возвратить Шарлотту ее семейству. У него нет выбора! Любовь и долг… Внутренняя борьба выматывала принца, он уже не мог сохранять хладнокровие.
116 
