37 
Но и на следующую ночь их любви сомнения не покинули Элис.
— Все-таки у нас с тобой все случилось слишком скоро. Ты же, наверное, с чистой совестью не мог бы сейчас сказать, что…
— Что мы любим друг друга? Элис, скажи, отчего ты никак не хочешь в это поверить? Ты же знаешь, подобные вещи в жизни, хоть и нечасто, но случаются… Это-как в лотерее. И нам повезло-мы выиграли счастливый билет!
Губы его снова заскользили по ее телу, лаская каждый его крошечный кусочек и доводя Элис до такого экстаза, что временами она лишь с огромным усилием воздерживалась от того, чтобы, отбросив стыд и осторожность, не начать отвечать ему, насколько хватит фантазии.
— Не могла бы ты все-таки сказать, чего ты так опасаешься?
— Ты хочешь узнать, что меня смущает? Тогда получай правду-я боюсь тебя!
— Меня?! Как, ты боишься меня?!-Он даже отстранился, чтобы внимательно глянуть ей в глаза и понять, не шутит ли она. Нет, не шутит!-Я догадываюсь, дорогая, что тебе никак не дает покоя наша первая встреча. Тебе тогда действительно пришлось тяжеловато! я конечно, виноват, но у меня так сложился день что я был просто на грани срыва. Накануне я провел в аэропорту Лондона часов пять, ожидая вылета. Не успел прилететь, как сразу-нате вам!-Дуглас натворил дел! Он поссорился с Холли, а я изволь улаживать!-И Ральф снисходительно усмехнулся.
Но Элис уже знала, что скрывается за этой его самоуверенностью, — Ральф прятался за ней, как за удобной ширмой.
— Нет, — возразила она, — дело даже не в нашей первой встрече. Меня страшит то, как мы общаемся с тобой. У нас с тобой как-то все уж очень скоропалительно, а это…
— Ну и что?
— Так вот, я никогда не предполагала, что со мной может случиться такая головокружительная история. Мало того, что это просто не в моем характере! Наша встреча была сама по себе непредвиденностью, а дальше вообще пошли сплошные странности.
— Ты говоришь, что наша встреча была неожиданностью, — с этим я согласен. Но, может, ты считаешь, что она была нежелательной?
— Да нет, почему? Просто я себе все представляла совсем иначе. Все, что с нами происходит, кажется мне сном, чем-то нереальным. Я никогда ранее не испытывала подобных чувств. Ну как мне объяснить? Это превосходит все мыслимые я немыслимые желания. Я как ребенок, которому подарили что-то, о чем он даже и мечтать не смел! И представь, каково будет, если окажется, что подарок заберут или он мне приснился во сне. Мне, наверное, этой боли не выдержать…
— Элис, а ты поверишь, что я думаю об этом же и боюсь того же самого?
— Но у тебя ведь была любовь, ты уже к кому-то испытывал нежность. Знаешь, что такое страсть. До меня у тебя была какая-то жизнь…
— Конечно, — ответил Ральф, — мой любовный опыт побогаче твоего. Но с тобой я пережил то, чего не переживал с другими. — И, не услышав ответа на свои слова, Ральф торопливо договорил:-Давай решим нашу проблему по-иному. Все равно на дорогах заносы, каникулы заканчиваются не сегодня, выехать ты не сможешь, пока не растает снег. Пойми, у нас с тобой сейчас прекрасный шанс узнать друг друга. Давай сами себе не будем мешать, дадим волю чувствам, хотя бы на то короткое время, что мы пробудем здесь. Отключись от реальности! Это лучше, чем терзаться самой и терзать меня разными вопросами.
Простая мысль была высказана прост словами. Все правильно! Но даже в его объятьях Элис все никак не могла успокоиться. Слишком уж все получается легко, прямо-таки через чур легко! В этом-то вся беда.
После нескольких счастливых часов, перевернувших все в ее жизни, Элис сто раз задавала один и тот же вопрос: как же она жила прежде встречи с Ральфом? И еще одна мучительная мысль не давала ей покоя: что случится, если они вдруг расстанутся, и как ей быть, если придется жить без него? Проще на секунду закрыть глаза и уговорить себя устроить себе праздник хотя бы на несколько дней, полностью предавшись чувствам. Любовная лихорадка порождала такое напряжение, что, казалось, жизнь Элис сопровождается теперь громкими ударами сердца, которые слышны повсюду.
— Хватит волноваться, милая, я прекрасно понимаю, о чем ты задумалась и что тревожит тебя. Слышишь-все у нас с тобой будет хорошо! Ты для меня-человек-праздник, ты мое Рождество! За всю мою жизнь у меня никого не было лучше. Думаю, что и не будет…
Ральф еще долго шептал слова утешения в полураскрытые губы Элис, а она тихо говорила то о своих страхах, то ворковала слова любви и благодарности.
37 
