107 
– Что за бес в тебя вселился? – Это было первое, что сказал Ник, когда с грозным видом вошел в ее квартиру.
– В меня? Это же не я барабаню в твою дверь как сумасшедшая!
Ник скрестил руки на груди и нахмурился:
– Ты всю зиму собираешься скользить по Трули юзом или только до тех пор, пока не разобьешься?
– Только не говори, что ты за меня волнуешься! – Делейни туго затянула пояс халата и прошла мимо Ника в кухню. – Потому что это означало бы, что я тебе небезразлична.
Ник остановил ее, схватив за руку выше локтя.
– Некоторые части твоего тела мне определенно небезразличны.
Делейни посмотрела ему в лицо: плотно сжатые губы, разлет бровей, глаза, горящие желанием. Он явно был рассержен, но при этом не мог скрыть своего желания.
– Если хочешь меня, ты знаешь мои условия. Никаких других женщин.
– Ну да, и мы оба знаем, что мне достаточно пары минут, чтобы заставить тебя передумать.
Делейни уже давно усвоила, что если с Ником начинаешь спорить, то он воспринимает это как вызов и бросается доказывать свою правоту. Ей хотелось бы верить, что она способна устоять перед искушением, но в глубине души Делейни подозревала, что времени на то, чтобы ее переубедить, у него уйдет даже меньше – на полторы минуты. Она высвободила руку и прошла в кухню.
– Дай мне ключи от машины Генри, – сказал Ник у нее за спиной.
– Зачем? – Делейни взяла кувшин кофеварки и стала наливать в него воду. – Что ты с ней сделаешь, угонишь?
Ответом ей была хлопнувшая дверь. Поставив кувшин на стол, Делейни прошла в гостиную. Ее сумочка валялась на кофейном столике, и ключей в ней скорее всего не было. Делейни выбежала на крыльцо и ступила в пушистый снег, покрывающий верхнюю ступеньку.
– Эй! – крикнула она. – Что ты собираешься делать? А ну-ка верни сейчас же ключи!
До нее донесся смех Ника.
– Подойди и возьми.
Делейни могла бы назвать несколько вещей, из-за которых она готова бежать босиком по снегу: пожар, крысы, кусочек шоколадного кекса, – но «кадиллак» Генри в их число не входил.
Ник включил зажигание, расчистил от наледи часть ветрового стекла и укатил. Часом позже, когда он вернулся, Делейни, полностью одетая, ждала его у своей двери, на верхней площадке лестницы. Ник вышел из машины и направился к ней.
– Тебе повезло, что я не позвонила шерифу, – сказала Делейни.
Ник взял ее руку и бросил в ладонь ключи. Их глаза находились на одном уровне, между его и ее губами было всего несколько дюймов.
– Помедленнее.
«Помедленнее»? У Делейни перехватило дыхание, сердце забилось учащенно, она ждала, что Ник вот-вот ее поцелует. Он был так близко, что если она совсем немного наклонится вперед…
– Очень советую тебе ездить помедленнее, – сказал он, повернулся и стал спускаться по лестнице.
Делейни захлестнуло разочарование. Она проводила Ника взглядом, а когда он скрылся за дверью конторы, спустилась и подошла к «кадиллаку». Посмотрела через окно на флаконы с лаком и гелем, которые она накануне вечером побросала на заднее сиденье. Вмятин не было, царапин не было, «кадиллак» выглядел как всегда, за исключением того, что теперь у него были новенькие, прямо-таки сияющие новизной, зимние шины.
Утро понедельника выдалось достаточно спокойным, и Делейни успела развесить гирлянду на рождественском деревце, которое купила специально для салона. Сосенка была всего три фута высотой, но весь салон сразу наполнился ароматом хвои. К полудню работа заспорилась, и до половины шестого клиенты шли один за другим. В шесть в Ларкспур-парке должно было начаться подведение итогов конкурса ледяных скульптур. Закончив работу, Делейни быстро переоделась в джинсы и бежевый хлопковый свитер с американским флагом на груди, надела ботинки «Доктор Мартенс». Ее не очень интересовали ледяные скульптуры, но она хотела найти некоего баска, который вчера сменил шины на машине Генри.
К тому времени, когда Делейни приехала в Ларкспур, площадка для парковки была почти заполнена и жюри конкурса ледяных скульптур уже работало. Солнце село, и огни фонарей отражались в огромных прозрачных фигурах, словно населяющих страну чудес. Делейни прошла мимо Красавицы и Чудовища высотой в десять футов, мимо человека с навьюченным мулом, мимо Паффа с волшебным драконом. В каждой скульптуре была какая-нибудь изюминка, из-за которой скульптура в ярком свете на фоне темного неба казалась живой. Делейни прошла через толпу, собравшуюся вокруг Дороти с Тото, миновала огромную утку и корову размером с фургон. Было зябко, в зимнем воздухе мерзли уши. Делейни засунула руки в карманы шерстяного пальто. Скульптура, представленная «Аллегрецца констракшн», находилась в западной части парка, ближе к краю, вокруг нее собрались зрители и судьи. Ник и Луи сделали изо льда пряничный домик, скульптуру дополняли сахарный тростник, мармеладные шарики и леденцы-трости. Дом был достаточно большой, чтобы в него можно было заходить, но, до тех пор пока судьи не примут решение, вход был перегорожен натянутой веревкой. Делейни огляделась в поисках Ника и увидела его рядом с братом. На нем была черная парка с белой подкладкой, джинсы и рабочие ботинки. Рядом, взяв Ника под руку, стояла Гейл Оливер. От ревности Делейни почувствовала нечто вроде горячего кома в животе. У нее бы, наверное, не хватило храбрости подойти и она прошла бы мимо, но Ник поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза. Делейни заставила себя подойти к нему, но заговорила не с ним, а с Луи – так ей было легче.
107 
